почти не было, только на бедрах начинал пробиваться пушок.
Закончив молчаливый осмотр, я сказал.
— Чего стоите, прохлаждаетесь? На колени, животом на лавку, в плотную друг к другу. — Ребята все сделали, так как я сказал. На меня смотрели две пары мальчишечьих ягодиц, от неудобного положения они немного разошлись, предоставляя мне обзор небольших розовых дырочек, короткого светлого пуха, между ягодиц.
Немного их, пожалев, я подсунул им под колени чьи-то джинсы, связал им щиколотки. Затем привязал их друг к другу, просто связав их бедра между собой, то же самое проделал и спереди, связав их руки и перекинув пару, раз веревку через их спины привязал к лавке.
— Ну, что ребята, так близко друг к другу, были только у матери в животе? — Поинтересовался я.
— Скажи когда начнешь. — Попросил Андрей.
— Обязательно. — Сказал я, беря в руки самодельную плетку, и становясь у их голов, так, что бы концы ремней ложились иногда где-то под ягодицами. — Как я уже говорил, пороть я вас буду одновременно, так как вы не сказали мне число ударов, я его выберу сам, и попрошу вас считать каждый удар, произнося в слух его номер, если я не услышу номера удара, я его повторю, само собою засчитан он не будет. Обещаю, что вы получите около трехсот ударов, правда эти триста вам надо будет посчитать в слух. Надеюсь, вы согласны, мы начинаем. — С последними словами я сделал первый удар.
Точно по центру, двоим сразу я положил ремни своей самодельной плетки, ребята синхронно дернулись, и произнесли: — Один.
Так подергиваясь при каждом ударе и произнося его номер, ребята получили первые десять ударов. На коже их попок стали проступать красные полосы, я шел слева на право, затем справа на лево, обрабатывая сразу две ягодицы, так, что ребята получали по полторы плети за проход.
— Ну, что разогрелись, почувствовали, прелесть порки? — Спросил я, прежде чем удвоить силу ударов.
— Да есть немного. — Сказал Андрей.
— Ну, тогда продолжаем. — С этими словами я проделал серию довольно сильных ударов. Ребята по началу просто сильнее дергались, на восьмом ударе, Женька стал постанывать. От десятого — подал голос и Андрей, протяжно застонав.
Красные полосы стали сливаться, окрашивая ягодицы в красно-розовый цвет. Я продолжил порку, оловянные кончики помогали не сильно, по крайней мере не оставляли ярких следов на коже, но это пока, если немного потянуть плетку на себя, то метал, сделает свое дело, содрав кожу. Ребята перестали подрагивать от ударов и теперь кряхтели при каждом соприкосновении ремней с кожей их попок, пока еще спокойно называя номер удара. Я особо не старался, хотел разогреть ребят, усыпить их ровными, не особо сильными ударами.
Наконец к сороковому удару, ягодицы ребят обрели приятный темно-красный оттенок, на коже выделялись отдельные полосы, немного припухшие, от сильных ударов, ребята успокоились и похоже думали, что так и пройдет вся порка.
Сильный удар, хлопок от соприкосновения кожи ремня с кожей ягодиц, через мгновение крик. Я специально ударил по Андрею, не задев Женю, затем, когда Андрей еще не пришел в себя от удара, а Женя, не знал, что будет с ним и не проронил не звука, в том числе и не назвав номера удара, такой же сильный удар по Евгению. Женя заорал. Пока ребята соображали, что их стали бить по-настоящему, я дал им порядка десятка ударов — каждому. Их вой, и крик слился воедино. Они попытались подняться, стали ерзать, руки потянули назад, пытаясь прикоснуться к горящей коже, но все их попытки были тщетны, я связал их хорошо.
— Ребят, я что-то не пойму, а почему вы замолчали? — Спросил я. — Вернее орете вы громко, но вот удары не считаете, остановились на сорок первом.
— А сколько, ты раз уже нас ударил? — Спросил Андрей, его голос дрожал, еще немного и к крикам прибавятся
