был исчерпывающий.
— Так что? — Надо прояснить, чтобы не попасть впросак сам того не подозревая.
— Понимаешь, Серега. — Он оперся на кол, взглянул на ту сторону реки, откуда мы двадцать минут назад стартанули. — Ночевал ты в нехорошем месте.
— Это как в нехорошем? Поясни. — Я сел на землю, он присел напротив, положив кол перед собой. Как оружие.
— После того, как метеостанция сгорела вместе с девками, начались там всякие там. Как говорили нам приезжавшие корреспонденты полуторогесы. — А, он имеет в виду аномальные явления? — А потом, — он вздохнул, — люди стали один за другим как мухи мереть. Спали как сурки и умирали во сне. Один только очнулся, выпил бутылку водки залпом, сказал, что бабы там жаркие и отдал душу. Вот с тех пор, эту деревеньку все мы и обходим. — Твою мать! Вот же так?! Вот, блин, попал!?? Кому сказать? Не поверят! Я, на самом деле, с приведениями со всеми тяжкими и без остановки?!! — А кто там появляется пришлый либо с ума сходит, либо становится как упырь.
— Ага. — Про упырей понятно. — Поэтому, кол осиновый, привоз на остров с церковью, проверка, а моё кружение тут расценено как бесование?
— Ну, вроде так. — Вован вытер нос, кивнул мне. — Ну, что, Серега? Делать-то, что будем?
— Уж точно не колом по голове! — Я рассмеялся.
— Ну, посмотрим. — Он улыбнулся, а у меня внутри всё сжалось. Ведь, если что, не залежится. Врежет колом, а потом ещё и насадит как поросёнка на вертел. Мда.
— Какой дом свободен? Хочу пожить у тебя пару дней. — Действительно, надо очухаться от пережитого, к тому же тело требовало реабилитации. Залюбили бы меня насмерть эти красавицы, не появись он с колом.
— Это можно. — Он встал, показал пальцем в сторону домов. — Вот те, четыре все свободные. Выбирай, живи. Только там протопить надо. А для этого дрова-то напилить и нарубить надо.
— Прямо как в сказке. Чтобы получить что-то, надо сделать что-то.
— Так, это. Сказку-то люди говорили, мудрость передавали. — Сказочник-фольклорист потянулся, расправляя мышцы. — Пошли, посмотрим, что там и как.
— Пошли. — Я встал, отряхнул штаны от приставшей травы. — Колом-то бить не будешь, Владимир?
— А что тебя, Серега, бить-то, коли ты нормальный? Дурной немного, но нормальный. — Психолог от природы пошёл вниз, неся на плече кол.
Напилить, нарубить дров на протопку дома оказалось делом не хитрым, но требующим время. К вечеру, уставший, я вытащил из ящика с выпивкой коньяк и пошёл в гости к соседу. Хлебосольный сосед удивил таким набором закусок, что я растерялся.
— Это ты сам всё делал? — Рука невольно схватила солёный помидор. М!!! Какой вкусный!
— Часть да. Часть жена племяша помогала. А часть Иринка делала.
— Родственница?
— Ну, вроде того. — Он помял губы, словно что-то соображая. — Садись! Чего тянуть? — И потянулся к бутылке. — Стой, а ты случайно не того?
— Чего того? — Одни загадки у него. Захар-загадкин ты наш!
— Не алкаш?
— Не замечался. — Я улыбнулся. — Тем более, с такой закуской нам белочка не грозит, точно.
— Кто? Белочка? — Он удивлённо посмотрел на меня. Тьфу! Надо же понимать где ты, с кем ты. А то потом весь вечер будет вечером разгадывания шарад с обеих сторон!
— Ну, белая горячка. Когда...
— Это знаю. — Он налил полстакана себе, мне, поставил бутылку обратно. — Ты не бойся. Если упадёшь, то тут положу. Твоя изба всё равно только к завтрашнему утру прогреется. Так, что.
— За встречу! — Не пить же за удачное спасение от сексуальных приведений-вампиров? Тогда точно колом огребу.
— Со свиданиецем! — Володя медленно и степенно выпил полстакана, поставил на стол, занюхал ладонью. — Грррр. Тёплая!
— Коньяк. — Я заворожено смотрел на него. Сильно! Просто так, и сразу полстакана? Сильно! Тут за ним нужен глаз, да глаз. Не алкаш ли он сам? — Хороший французский коньяк. Сам покупал во Франции.
— Покупал во Франции? — Он повторил как эхо, взял бутылку, закрутил в руках. — Едрит
