глубоко. И сама стянула вниз его спортивные брюки вместе с трусами. Димкин член встал, как оловянный солдатик в сказке. Кого же сказка? Ах да, бабушка ему читала в детстве. Андерсена. «Оловянный солдатик» на одной ноге Андерсена. Почему сейчас Димка вспоминает все эти какие-то дурацкие образы. Причем тут одна нога?
А Ларка тем временем умелыми руками притянула его к себе и его «солдатик» провалился во что-то мягкое, теплое и нежное. Да, нежное. Там было уютно. Димка сквозь туман своего сознания начал двигаться вперед, потом назад. Он так и не понял, что случилось. Но вдруг стало так легко. Это были не мокрые трусы по утрам, которых он всегда стеснялся, а настоящая разрядка. Его член сначала как-то напрягся у основания, а потом выплеснул струю прямо туда, в уютную, теплую дырочку. Димка почему-то виновато обмяк и завалился сверху на Ларку. Она обняла его нежно так, ласково, подержала минуту, а потом отстранила от себя.
— Всё, малыш, всё... Иди, мне уже лучше.
Димка поднялся, натянул штаны. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) А Ларка поднялась с кресла и не торопясь вышла на улицу. Ночью Димка никак не мог заснуть. Ему все мерещился тот самый еле уловимый запах. Её запах.
После школы Димка решился пойти к ней. Ларка жила в деревянном доме, в одном из тех, что окружали панельную пятиэтажку будто юбкой. Кто и когда построил это чудо архитектуры, мало кто знал, да никто и не пытался узнать. Просто жили и жили, как все, как тысячи других. Димка подошел к калитке и дернул щеколду, она была не заперта. Вошел во двор и вдруг услышал короткий, но отчетливый крик. Кричала она, кричала в доме. Это был крик боли, страдания, безысходности. Почему-то Димка ощутил это на своей шкуре. Он даже присел от этого короткого пронзительного крика. Несколько секунд или минут он не мог двинуться с места. А потом пошел в обход дома к открытому окну. Крик был оттуда. Подобравшись к окну, Димка аккуратно заглянул внутрь. Холодный озноб пробил его тело насквозь. То, что он увидел, трудно описать словами. Но эта картина на всю жизнь застряла в его памяти.
Он увидел её. На кровати поперёк, она лежала на спине, под поясницу была подложена подушка, руки её были широко раскинуты и привязаны верёвками, ноги также растянуты верёвками, обхватившими лодыжки. Рядом, наполовину закрывая её тело, стоял голый отчим. В его руках была какая-то деревянная штука с округленным концом. Он слегка склонился, запихивая в рот Ларки тряпку. Димка замер. Картина так поразила его, что он боялся даже шевельнуться. А потом... потом отчим одной рукой раздвинул её попку. Димка увидел тёмную маленькую сморщенную дырочку. Отчим приставил к ней деревянный предмет и резко надавил. Её крик заглушала тряпка во рту, но Димка будто слышал его. А еще он видел немые слезы, текущие из ее глаз. И кровь, что тоненькой струйкой стекала на подушку под поясницей. Димка опустился на землю под окном и зажал уши руками, будто тот немой крик пронзал его насквозь.
Он не мог больше выдержать. Сознание помутнело. Очнулся он утром дома, в своей комнате. Пошатываясь, встал и подошел к окну. Было раннее утро. Жил он в той самой пятиэтажке, на третьем этаже. В окно он снова увидел её. Ларка в сером, бесцветном платье до колен, шла в сторону озера в роще неподалеку. Нетвердой, неуверенной походкой. Он был последним, кто видел её.
Г-н Тарский
