то один, то второй, словно сравнивая их вкус, лаская второй пальцами. Он даже не заметил, как руки Алексис отпустили его, — пока внезапно девушка мягко, но настойчиво не отстранила его, заставив выпрямиться и прислонив его спиной к стенке кабинки.
— У тебя ещё многое осталось немытым, — улыбнулась она и опустилась на колени перед парнем, затрепетавшим в ожидании самых заветных ласк. Но Алексис принялась намыливать его ноги, начиная со ступней и постепенно поднимаясь выше, с каждым сантиметров заставляя сердце парня биться чаще. Виктор напрягся в ожидании, когда руки девушки, наконец, дошли до чресел, но дальше она взялась за внутреннюю сторону бёдер, лишь сильнее распаляя его желание.
— Алекс, пожалуйста... — простонал Виктор, пытаясь вцепиться руками в гладкую стену кабинки за своей спиной. — Не мучай меня...
— Хорошо, сладкий, — услышал Виктор смешок девушки и ощутил её пальцы на своём каменно-твёрдом естестве. Сперва она ласкала его член только руками, притворясь, что намыливает его, а затем Виктор чуть не задохнулся, когда на смену рукам пришли горячие губы девушки. Все предшествовавшие ласки не шли ни в какое сравнение с тем, что губы Алексис делали с его самой чувствительной частью, лаская то головку, то яички, то губами, то языком, то вновь руками, то заглатывая его член целиком. Мир перестал существовать для Виктора, остались лишь умелые ласки внизу и биение его сердца. Не в силах больше сдерживаться, он застонал, чувствуя, как его член выстреливает струмя спермы, и вынужден был крепче прижаться к стенке кабинки, чтобы устоят на ослабевших глазах.
Алексис поднялась на ноги, с улыбкой глядя в глаза парня, и вытерла сплозавшую с её губ капельку спермы.
— Как ты? — спросила она. — Спинку потереть мне ещё сможешь?
— Это — вполне смогу, — улыбнулся Виктор.
— Ну, давай, — улыбнулась Алексис, поворачиваясь спиной, подставляя её лившим сверху струям душа и рукам парня. Тот улыбнулся и, вновь выдавив немного мыла на руки, снова начал сверху: сначала лопатки, потом спустился ниже, потом на секунду двинулся вокруг тела девушки к грудям, но вместо этого прошёлся вдоль позвоночнка вверх-вниз, заставив Алексис сладко застонать, прогибаясь под его руками. Потом он принялся за её талию, потом насладился упругостью её ягодиц, а затем начал спускаться вниз по её ногам. Виктор хотел помучить девушку так же, как она мучила его, и это желание заставляло его опавшее орудие вновь твердеть. Дойдя до стоп девушки, руки Виктора двинулись в обратный путь уже по внутренней стороне ног, заставив Алексис со стоном расставить ноги шире, приглашая Виктора в её самое сокровенное место. Неспешно поднявшись вверх и чувствуя, как девушка изнемогает от желания, Виктор провёл пальцами по её давно уже влажным губкам — влажным не от воды, а от любовных соков — и, услышав её стон, погрузил два пальца в пещеру любви, заставив девушку застонять громче. Но лишь исследовав её глубины наощупь, Виктор припонялся и развернул Алексис лицом к себе.
— Да... — прошептала она, откидываясь на стенку кабинки и раздвигая ноги шире. — Сделай это...
Виктору открылся её гладкий лобок, призывно раскрытый бутон половых губ и, пожалуй, чуть большой клитор — единственное, что не было идеальным в Алексис. Но Виктор не был придирчив и, изучив эту ягоду страсти наощупь, он начал ласкать её губами, наслаждаясь стонами Алексис и вкусом её соков. Потом он снова принялся ласкать пальцами бутон любви, не отрываясь от клитора, а потом двинулся глубже, погрузив язык в пещеру меж раздвинутых ног девушки. Та закинула ногу на плечо парня, стараясь открыть ему как можно лучший доступ к её истекающей соками пещерке, и парень вовсю пользовался этим доступом.
— Вик, пожалуйста... — простонала Алексис, тяжело дыша. — Возьми меня...
— Сейчас, милая, — нежно ответил Виктор, отрываясь от её киски и поднимаясь на ноги, — лежавшая на
