У входа в пропускник киностудии El Duelo кипел ажиотаж. Десятки журналистов с фотоаппаратами, диктофонами, камерами и прочей репортерской снастью караулили крупную добычу: кинозвезду Леа Велар и ее мужа Риккардо Муньоса. С самого своего возвращения в Испанию звездная пара избегала папарацци, и те были готовы съесть свои диктофоны, но не сдаться.В какой-то момент нервный гам вдруг усилился, будто повернули ручку динамика, и толпа ринулась к машине, подъехавшей к краю тротуара.Ее дверцы с трудом раскрылись, придавив самых прытких, и из машины показалась бритая голова Муньоса. Чертыхаясь, он выбрался наружу и стал пробиваться сквозь лес диктофонов, которым вдруг ощетинился тротуар. Вслед за ним высунулась женская нога, и две трети диктофонов развернулись было к ней... но, наткнувшись на глянцево-черный нос ее хозяйки, разочарованно повернулись обратно.Оставив неизвестную негритянку в покое, диктофоны ринулись за Муньосом. Морщась, тот пытался пробраться к пропускнику. На него сыпались вопросы — с четырех сторон одновременно, и временами даже сверху и снизу: — Сеньор Муньос, как вы себя чувствуете?... — Изменилась ли Испания за это время?.. — Что поддерживало вас в Африке?.. — Ваши любимые галстуки?.. — Сюжет нового фильма?.. — Где сеньора Леа?.. — Когда премьера?.. — Почему вы.. — Когда... — Где... — Что... — Хвааааааааатииит!!!Муньос трясся, как будильник. Ручка громкости тут же вернулась на два деления назад, и раскрытый рот Муньоса обрел голос: — ... не все сразу! По очереди! Кто-то один! Вот давай ты! — ухватил он за сиськи ближайшую к нему девчонку-репортершу и подтащил к себе. — Давай! Давай свои вопросы, только побыстрей! — Сввввв... сво... сво... — Что?! — Сво... с возвращением вас, сеньор Муньос! — Вот спасибо! Что еще? — Что помогало вам на съемках? — Тоска по родине. Я правильно отвечаю? — Чем вы занимались в джунглях? — Мастурбацией. — Где сеньора Леа? — Развлекается. — Кто эта дама с вами? — Это... это Аэла Равель, гример из Африки. — Отношение сеньоры Леа к ней... — Благоговейное! — Почему сеньора Леа обнажается в ваших фильмах и никогда не позирует глянцевым журналам? Вы запреща... — Нет. Просто ей не нравится. — Уже пять лет, как вы вместе! Секрет вашей любви? — Азарт. Желание выиграть поединок. — Поединок?.. — Да. Всего хорошего! — Муньос незаметно подобрался ко входу и, пропустив вперед Аэлу Равель, сверкнувшую темными очками, захлопнул за собой дверь.Пока рой репортеров возбужденно гудел, счастливая корреспондентка расправила помятый бюст и сунулась в камеру: — Только что вы смотрели эксклюзивное интервью, которое дал специально для телеканалла Brillo сеньор Риккардо Муньос, режиссер культовых драм «Жаворонок», «Эра Эро» и «Сладкая смерть» с участием его супруги Леа Велар, секс-символа нового поколения. Героиня концепций Муньоса — современная женщина, показанная в шокирующей наготе души и тела. Напоминаю, что Риккардо и Леа с трехлетней дочерью Беатрис вернулись из Центральной Африки, где проходили съемки нового фильма «Возмездие». Оставайтесь с нами! Brillo всегда в курсе последних новостей в мире кино, моды и шоу-бизнеса...***В это же время Хулио Перро, звукорежиссер элитной студии Sinceridad, рассказывал Тонио Сементалю, промоушн-менеджеру: — Таких ты еще не видел. Легкая, сисястая такая... Такая пусечка провинциальная, глазки потупила, мордочка как кремовый торт... Чуть-чуть похожа на эту, как ее... которая в «Сладкой смерти», — но рыженькая, кареглазая, и — как цветочек из теплицы! Даже трахать жалко. — Ну так и не трахай! Отдай мне. — О! Всенепременно!..Хулио и Тонио превосходно устроились в этой жизни. Sinceridad была лазейкой в мир шоубиза, и девушки, претендующие на
