бросившие своих верных слуг на произвол судьбы, когда со всех ног улепетывали от армады Миларда.
Гила не могла найти правильного решения, и потому её узкое лицо было мрачным, а глаза — грустными.
— Простите, госпожа, — не выдержала Ильма, — Долго мы будем играть в молчанку? Скажите прямо, что Вы передумали посвящать меня в свои планы. Я не обижусь. Ведь я теперь — ничтожная бесправная рабыня, отданная на съедение этому надменному зверю. — Помолчи, — спокойно ответила Гила, измученная своими невеселыми думами.
В комнате снова воцарилась тишина. Ильма, почувствовав головокружение, прилегла на кушетку. Женщина, подсев к ней на край, ласково погладила девушку по стриженой голове.
— Не обижайся на меня, принцесса, — тихо сказала она, — Просто я не люблю проигрывать. А в нашем случае проигрыш равносилен смерти. Понимаешь ли ты это?
— Да, понимаю, — Ильма резко развернулась, — И не боюсь смерти.
— Какая смелая — ехидно улыбнулась Гила, — А не скажешь ли ты, какой прок будет от того, что нас обеих поджарят на медленном огне?
— Люди поймут, какой тиран ими правит, — принцесса гордо вскинула голову, — Они поднимут...
— Помолчи, умница, — женщина прикрыла девушке рот ладонью, — Никто с места не сдвинется. Каждый считает, что чаша зла его минует. Уж я-то знаю этих людишек! Благодаря их равнодушию я и оказалась у этого изверга.
Она вдруг умолкла и опасливо покосилась на дверь. Ступая на цыпочках, Гила приложила ухо к щели и долго вслушивалась в тишину.
— Всё спокойно, — наконец, выдохнула она, отойдя от двери, — В этом доме нужно быть начеку. Везде есть уши и глаза.
***
Милард знал цену своим словам. Ровно через три дня он сам явился в комнату Гилы.
— Ну, — усевшись на табурет, спросил он, — Покажи, чему ты научила эту шлюху!
Гила, до этого стоявшая на коленях, быстро поднялась и уже собиралась отдать команду Ильме, но Милард внезапно поднял руку.
— Я вижу, — медленно проговорил он, — Вы тут подружились. На теле этой девки нет ни единого следа от плети.
— Рабыня быстро поняла, что от неё требуется, — попыталась оправдаться Гила.
— Тогда всё, что предназначалось ей, — с холодной улыбкой произнес Хозяин, — Я прикажу выдать тебе, дрянь. Эй, стража! В подвал этих сучек! В камеру пыток!
Четверо охранников подхватили девушек под локти и уже собирались тащить в указанном Хозяином направлении, как вдруг Милард, разразившись надрывным хохотом, махнул рукой. Солдаты ослабили хватку, и Ильма медленно сползла на пол. Гила смогла устоять на ногах, но её лицо напоминало выбеленную холстину. Глаза нервно шарили по сторонам, а изо рта доносился неприятный хрип.
Насмеявшись, молодой человек спокойно поднялся и направился к выходу. Уже в дверях он обернулся и, небрежно окинув коморку скользким взглядом, сказал:
— Утром обе придете ко мне. Сегодня я занят.
Хлестнув себя по бедру стеком, Милард в сопровождении стражников вышел. Вскоре их шаги стихли, и лишь тогда Гила тяжело выдохнула и опустилась на пол.
— Ты жива? — женщина посмотрела на Ильму, сидевшую в углу, обхватив руками колени.
— Да, госпожа, — кивнула головой принцесса.
***
Утро этого дня выдалось не просто пасмурным. Еще до рассвета разыгралась сильнейшая гроза. Тугие струи яростно хлестали в окна. На верхнем этаже сильным порывом ветра выбило окно, и слуги, прибежавшие на этот грохот, тщетно пытались заложить пустую раму мешками.
— Что-то мне тревожно на душе, — проговорила Гила, расчесывая свои длинные вьющиеся волосы, — Что-то должно случиться.
— И мне не спокойно, — отозвалась из своего угла Ильма, кутаясь в тонкое одеяло.
Гила отложила в сторону гребень и повернулась к девушке. Скосив глаза на закованные в кандалы ноги, она криво усмехнулась и махнула рукой:
— Встань, рабыня! У нас мало времени. Пройдись-ка по комнате. Следи за ногами, не споткнись. Милард второй раз не простит
