улицу. Ее преисполняло одновременно негодование и охотничий азарт — теперь она хорошо знала, что ей делать. Быстрым шагом, почти бегом, она петляла незнакомыми переулками, пытаясь угадать, где перехватить ехавший по улице автомобиль.
Жак Клошар, не спеша крутил баранку, внимательно всматриваясь в темнеющие улицы. Раньше в вечер пятницы здесь было полно народу, однако после рейдов за черными девками улицы заметно опустели. Это раздражало Жака — если он, объехав свой участок, так и не найдет одну или двух гаитянок — причем не абы каких, а хотя бы не столь уродливых, как большинство этих обезьян, — на обычное пятничное веселье можно не рассчитывать. А хотелось — в их казарме сегодня ожидалась роскошная мулатка Франсуаза, с большими мягкими сиськами и отличной круглой задницей, которую так приятно пороть. А как она сосет... уммм... Сослуживцы Жака сегодня планировали проделать с мулаткой много интересного, однако подобное веселье командование позволяло лишь тем, кто доставит с рейда свежую порцию сочной черной плоти. Вернувшихся же с пустыми руками ждало скучное дежурство на стенах крепости.
Обычно он выезжал с напарником, однако сегодня у Фрица как назло схватило живот и его отправили в лазарет. Это сделало дежурство более скучным — не более того. Жак не боялся ездить в одиночку — гаитян уже приучили к мысли, что за каждого убитого немца будет расстреляно не менее сотни местных жителей. Правда, сам Жак был не немцем, а французом из Гаскони — для лучшего контакта с местными немецкий ограниченный контингент в Гаити разбавляли вишистами, эсэсовцами «Шарлеманя», а также эльзасцами. Однако все правила, касающиеся немцев, распространялись и на них. Местных давно приучили к «Новому порядку», а те, кто с ним не смирился, сбежали в горы. Так что Жак чувствовал себя в безопасности и уже подумывал стучаться в первую попавшуюся дверь — вдруг повезет и кто-то не успеет спрятать сестру или дочь.
Он завернул за угол и тут же ударил по тормозам. На его лице появилась широкая улыбка — похоже, что он все же вернется не с пустыми руками. Может даже получит поощрение за такой экзотический цветочек.
Возле тускло светившего фонаря, спиной к Жаку, стояла молодая девушка, соблазнительные формы которой угадывались даже под невзрачной одеждой. Заслышав визг тормозов она обернулась — черные волосы хлестнули по красивым плечам — и Жак слегка оробел от пронзительного взгляда больших темных глаз. В тот же момент черная девушка с грацией лани прянула в ближайший проулок.
— Эй! — крикнул Жак, спрыгивая с сиденья, — стой на месте! Именем Рейха!
Он вбежал в переулок и тут же осклабился в довольной улыбке — через двадцать футов он заканчивался тупиком. Прижавшись к глухой саманной стене, чернокожая девушка, испуганно смотрела на приближающегося эсэсовца.
— Сама пойдешь или тебя вести? — спросил Жак, ощупывая похотливым взглядом тело девушки. Не получив ответа, удовлетворенно кивнул, — значит вести.
Он подошел вплотную к негритянке и дернул за руку, выкручивая ее в локте. Девушка вскрикнула, невольно опускаясь на колени.
— С такими губками ты можешь сработать не хуже Франсуазы, — пробормотал Жак, — черт возьми, вечер уже удался. Ты же знаешь, как доставить удовольствие тем, кто о вас заботится? — негритянка испуганно закивала, — да ты еще и смышлёная.
— Мне больно, господин, — прохныкала девушка, — отпустите руку и я сделаю все сама.
— Давай!
Негритянка опустилась на колени, поглаживая выпуклость в штанах Жака.
— Вы хотите, чтобы я взяла его в рот? — она посмотрела на него сверху вниз.
— Да сука, я хочу кончить тебе в рот! Приступай!
Девушка послушно расстегнула его брюки, высвобождая стоявший как кол член. Высунув язык, она слизнула с головки первые капли, потом осторожно коснулась ее пухлыми губами. Одновременно ее пальцы ласкали яйца эсэсовца. Жак застонал,
