ехать и ничего не хочет смотреть. Силой тут его приходится заставлять хоть что-нибудь мне показать. 15го он вообще просто меня встретил и уехал в офис. Представляешь! — вошла я в раж на зло брату.
Я видела, что он ... бесится, но специально рассказывала папе все новые и новые впечатления от своих экскурсий по северной столице. Когда разговор был окончен, я протянула ему телефон на ладони, испепеляя его вызывающим взглядом, пока он не взглянул на меня, останавливаясь на светофоре.
— Хорошо развлеклась? — злобно сцедил он.
— А что я должна была делать? Ты же у нас весь такой честный и порядочный!
— Я хотя бы над родителями не глумлюсь!
— Зато ты хорошо глумишься надо мной! Ты просто трус — вот ты кто!
— Да. Ты права. Потому что мне есть, что терять — уважение в обществе, любовь родителей, например. Ты никогда об этом не задумывалась?
— Конечно, нет! Я же малолетняя дура и ничего не понимаю в таких вещах!
— Чего ты вообще от меня хочешь?
— А тебе правда хочется знать?
Он резко нажал на тормоза, засигналил кому-то и выругался, снова тронул с места и перестроился в соседний ряд.
— Я просто хочу быть с тобой!
— И как ты себе это представляешь?
— Ты, видимо, не представляешь никак! — взорвалась я.
— Марин... Ты от всего готова отказаться ради меня?
— Я люблю тебя , — упрямо выпалила я, чувствуя, как глаза наполняются слезами.
— Ты хочешь меня. Это разные вещи.
Я вся вспыхнула от его наглой прямолинейности.
— Может, мне лучше знать, что я чувствую?
— Ничего ты не понимаешь... , — сухо пробормотал он.
— Думаешь, ты такой неотразимый, что все тебя хотят?
— Не мели чушь!
Я уставилась в окно сквозь пелену слез, потом достала салфетки и принялась громко хлюпать. Мы ехали в молчании, он даже не подумал меня успокаивать. Ненавижу его! Бесчувственный трус!
— Ты сам говорил, что меня любишь, а теперь... , — не могла успокоиться я.
— Ты моя сестра! Конечно, я люблю тебя!
— Да, да — именно как сестру. Просто еще спишь со мной время от времени!
Минут пять мы ехали в полном молчании, потом он припарковался. Я беспокойно огляделась по сторонам.
— Ну и где мы? — без особого интереса спросила я.
Он отстегнул ремень безопасности и развернулся ко мне.
— Только не надо, пожалуйста, опять... , — начала я.
Но его рука тронула мой подбородок и скользнула под него. Он одним пальцем подцепил ошейник у меня на шее. Его глаза светились непокорной нежностью.
— Знаешь, ты права. Я слишком много думаю обо всем этом, — его губы тронула легкая самодовольная улыбка, — Я действительно не хочу от тебя отказываться, но, кажется, и с последствиями этого выбора столкнуться не готов... Ты права — я трус.
Он слегка потянул за поводок, привлекая к себе мое лицо и нежно тронул мои губы своими губами.
— Ты такая у меня красавица. Я идиот, что срываю на тебе зло.
Я тут же просияла, просто не в состоянии долго на него сердиться.
— Ты тоже красивый, — краснея, улыбнулась я.
— Девушкам не следует говорить комплименты мужчинам.
— Но брату же можно.
Митя искренне рассмеялся, ослепляя белизной зубов. Кажется, я давно не видела его таким милым.
— Ты еще, кажется, не поняла, чем может грозить столь лояльное ко мне отношение.
Его палец коснулся царапины на моей шее, которую слегка защипало.
— Знаешь что! — вдруг воскликнул он заговорщически, — Поехали подберем тебе машину!
— В смысле?
— По-моему, тебе пора обзавестись собственной тачкой. У меня в этом году бизнес пошел на взлет. Могу себе позволить.
— А... но... Вдруг родители не поймут... , — пролепетала я ошарашенно.
— Не переживай. Поймут. В этом ничего такого нет.
Он вновь завел двигатель и вывернул на дорогу. Я даже боялась поверить в свое счастье и молча вся сияла.
— Вообще, Маринка, раз уж ты такая вся из себя отважная и решилась на подобную дерзкую интригу, надо нам подумать о том, чтобы ты
