фильмы поблекли и пожухли перед их таинством. Теперь их можно было смело сдавать в утиль. Не прошло и пяти минут, как её мужчина заорал благим матом и, наконец, разрядился отменным фонтаном спермы туда, куда разрядиться и должен был. Они полные счастья от содеянного пали в объятия друг друга и поцеловавшись, тут же уснули сном праведников.
А на утро вновь подтвердили, что этого больше не повторится. Это было единственный раз и пусть останутся только приятные воспоминания. Мать и сын вновь стали находится в соответствующем статусе. Вскоре Нинель подала на развод. Пидар ебучий отказался от каких бы то ни было притязаний на квартиру и, забрав свои вещи, отправился на поиски голубого счастья в иные края.
Но моя история ещё не закончена. Ведь есть ещё девочка Катя, которую мальчик Костя мечтал выебать и дал себе клятву, не дрочить пока она ему не откажет. А если не откажет? Зачем ему тогда дрочить? Ведь ебля с приятной во всех отношениях женщиной во сто крат лучше дрочки.
Но прежде эту девочку надо уговорить, соблазнить, чтобы она согласилась стать женщиной. А если она уже была не целочкой? Если Катя уже была настоящей женщиной? Тогда Косте удалось бы намного проще её уговаривать. Однако он был бы немного расстроен, что оказался не первым, но ни за какие сокровища мира не подал бы вида, что это его напрягает. В те благословенные времена когда фотоаппараты были ещё плёночные, о цифре никто не задумывался, целостность девичьей плёночки являлось важным атрибутом морали у не прогрессивных слоёв населения, к коим до недавнего времени причислял себя Константин. Впрочем, сейчас он уже был не настолько прогрессивным. Он не только был сыном отца пидараса, но и переспал со своей матерью.
Однако за завтраком мать призналась, что папаша пидарас не его отец.
— Когда я решилась принять его предложение, — рассказывала Нинель, — у меня уже был на руках двухгодовалый малыш.
— Это был я? — констатируя вопрос, спросил Константин.
— А кто же ещё? — удивилась мама, делая глоток нерастворимого кофе. Растворимый тогда ещё не придумали или он не был известен.
— А почему же ты мне раньше об этом не рассказывала? Запивая бутерброд с сыром и колбасой натуральным чаем, пакетиков тогда ещё не существовало в умах россиян, поинтересовался сын.
— Случай не представлялся, не было необходимости, а сейчас представился. Ты должен знать, что твой отец вовсе не пидар ебучий, — грязно выругалась Нинель, — и я, наконец, разорвала эти путы вранья и лжи... — с твоей помощью, сделав паузу продолжила она.
— Нет мамочка, моя помощь была минимальной, — усмехнулся сынок, не спрашивая, кто же был его настоящим отцом, — он бы всё равно сбежал, боясь твоего гнева. А теперь, когда путы сброшены, ты сможешь найди любого достойного мужчину для себя и начать всё сначала.
— И ты будешь не против этого нового мужчины, который появится в нашем доме? — задала вопрос, волнующий её теперь, мать своего сына.
— Мам, да делай что хочешь и что тебе нравится. Это твоя жизнь, а у меня есть своя. Ты же не будешь против, если я приведу сюда свою девушку?
— Конечно, нет. Я даже с радостью... Я, наверное, кажусь тебе дурой со своими вопросами, заглянув сыну в глаза, спросила женщина.
Ведь совсем недавно они были любовниками и то, что случилось между ними, всё же случилось и этого не стоило сбрасывать со счетов, невзирая на клятвы. Это было и всё.
— Нет, не кажешься, — посерьезнел сын, — я понимаю, то, что произошло между нами вчера, не даёт тебе покоя. Но ты можешь успокоиться. Это наша семейная тайна и то, что произошло, больше никогда не повторится. Я поклялся и сдержу свою клятву. Мама, давай больше ни словом, ни делом?
— Хорошо, — подтвердила она, — ни словом, ни делом. А какая она твоя новая девушка?
— Она очень красивая, — улыбнулся Костя, — и похожа на меня, будто мы брат и сестра близнецы. Даже родинка над губой как у меня,
