возбуждение, не меньшее по величине облегчение получаю, когда убеждаюсь в обратном. И все же... Ну-ка, ну-ка, приглядимся... Тааак! Немного напряжены, нервические взгляды и реплики... Несколько наигранное возмущение нашим долгим отсутствием... Хотя отсутствовали мы с Маринкой действительно долго, про выдуманную причину — про утюг — то, так никто из них двоих и не вспомнил! Так может все таки... ? И снова неожиданное возбуждение, свербит в заднице, как перед оргазмом. Или когда очень страшно! Нервы на пределе, чувства через край... Сомнения, волнения, угрызения совести (интересно, откуда совесть?) Так и не узнал никто в ту ночь ничего о произошедшем — между мной и Маринкой, между другом и женой моей... Не хватило духу расспрашивать вот так, в лоб. А уже после начались вопросы, похожие на допросы. Первой начала меня пытать конечно жена: «Ну что, Кобелино, (на итальянский, значит, манер) опять сподобился мне рога наставить, еще и другу в душу насрать?От жены я просто отмахнулся, сказав про отсутствие времени и условий. Дома я предпочитаю, (она-то знает) чтобы было и то, и другое — она и отстала, может и поверила. Сама же, на мои коварные вопросы, отвечала коротко: « САМ ДУРАК!» Ну и конечно, друга я, тайком от обех женщин, пытал: «Ну что, как у вас-то? Как прошло? Понравилось с другой?» Серега краснел, бычился и упирался, твердил, что не было ничего, не смог он позволить себе такое — с женой друга — и все такое. Успокоил, ага. Конечно, я на всякий случай, Маринку тоже, как мог, выгораживал: мол, я хотел, и даже попытался, да вот она не смогла тебе изменить, любит она тебя. Серега, похоже, мне поверил. В то, что я смог бы. Что хотел. И что попытался. Отношения изменились. Во мне он сомневаться стал. И от дальнейших экспериментов отказался. А жаль. Интересно, чем бы дело кончилось, узнай он, что и как было на самом деле между мной и его женой? Ну, это уже его проблемы, не всем верь на слово. Хотя всю картинку, в перспективе, я ему честно и заранее нарисовал. Вот только, цели выставил другие.А Маринке он почему-то верил до последнего. До самого развода. Человек видит только то, что хочет видеть. Так уж у них вышло. Дочку родили, немного пожили — лет пять — и уехал Серега в Хабаровск. Как ни странно — к другой женщине. Оставив жену с ребенком на руках. Не мне судить, кто из нас более порядочный. Только вот я-то продолжал жить со своей Светой, время от времени вспоминая эту провалившуюся попытку обмена «премудростями». Этакий неудавшийся свинг. Хотя, в жизни много чего еще было, и тако и всяко и по разному. Иногда и удачно, иногда не очень. Жизнь, она ведь полосатая, как зебра: полоска белая, полоска черная, и вдруг — жопа! После развода с Серегой, а потом и расставания с очередным, уже гражданским мужем, Маринке некому стало свою актерскую игру показывать. Заскучала. Развлекалась, как могла сама придумать. Были, как-то, даже наши с ней совместные попытки «пойти полежать» — но я бы не назвал эти попытки удачными.Нет, с точки зрения физиологии все было: прелюдия с бананом (туда — ручками, оттуда без оных, по причине занятости ручек совсем другими волшебными дырочками и трубочками) и минет, на минет действительно похожий, и кунилингус, мной исполненный вполне даже сносно. Женщина с ароматом спелого банана — натуральный, устойчивый вкус, рекомендую от души! Было и проникновение — не двойное, не в попку, врать не буду. А вот удовлетворения — эмоционального, а не физического — увы, так и не было. Все портит она своим непрофессиональным актерством. Нет у нее настоящей тяги к мужику, по крайней мере, ни я, ни Серега (по его словам) этого не увидели. А может просто не смогли доставить даме настоящее удовольствие? Однажды, она пыталась пригласить меня на «девичьи посиделки»: с соседкой она собиралась «поласкаться», под бутылочку чайку. А я должен был разбавить эту лесбо-встречу своим мужским вмешательством, в
