раз, как выключаю телефон?
— Если бы я хоть раз не ответила на твой звонок...
— Ты бы получила за это по заднице, — закончил он начатую ею фразу. — Может, закончишь спектакль?
— Ты же понимаешь, что это не справедливо! Почему ты так со мной обращаешься?
Саша некоторое время молча рассматривал ее пылающее от гнева и смущения лицо и провокационно соблазнительное тело, едва прикрытое шелковым платьицем, пока девушка не попыталась уйти прочь, поняв, что ее аргументы не будут услышаны. Тогда мужчина поймал ее за запястья, грубо вжал в стену и, склонив на бок голову, заглянул ей в лицо.
— Смотри в глаза, когда со мной говоришь, — прошипел он угрожающе. — Какого черта ты устраиваешь мне истерику именно сейчас, когда я только что вошел в дом? Меня не было неделю. Я устал, промок и хочу есть. Если есть, что сказать, говори и прекрати уже психовать.
— Хватит мной командовать, как своей собакой! Я не хочу никакой свадьбы! Понятно? — некоторое время она действительно смотрела ему в глаза, но выдержать его взгляд слишком долго она не могла.
Саша было нахмурился, но затем усмехнулся, вдруг резко отпустив ее руки.
— Когда это я тобой командовал? Ты сама вечно заглядываешь мне в рот, — посерьезнел он вдруг. — И что-то не припомню, чтобы я принуждал тебя выходить за меня замуж. Насколько помню, ты сама была в восторге от этой идеи.
— Была! Пока не поняла, что ты надо мной издеваешься! Ты не воспринимаешь меня всерьез! Ты не доверяешь мне! Ты грубо со мной обращаешься!
— Ах, вот как... , — Саша отошел, сцепив на груди руки, прошелся по комнате и присел на край комода. — О каком таком доверии ты говоришь и чего конкретно ты от меня хочешь?
— Ты ничем со мной не делишься! Ты не ставишь меня в известность, куда ты уезжаешь, с кем и на сколько! Я вечно пребываю в неведении!
— А разве ты когда-нибудь проявляла хоть какое-нибудь любопытство к моим делам? Что конкретно тебя интересует?
— Я... я не знаю... Ты мог бы рассказывать мне про работу...
— И это все, из-за чего ты устроила скандал? Ты совершенно не разбираешься ни в бизнесе, ни в автомобилях, ни в каком-либо из моих интересов. Так чего ты хочешь от меня? — холодно улыбнулся он.
— Ты мог бы объяснить... И я уже сказала — ты постоянно пропадаешь неизвестно где неизвестно с кем! Я не знаю, с кем ты дружишь, с кем общаешься, с кем работаешь... Это не нормально!
— Предлагаешь мне познакомить тебя с каждым моим сотрудником вплоть до уборщицы?
— Какая чушь! Ты просто ни во что меня не ставишь! — у нее на языке так и вертелся мучивший ее вопрос: «У тебя кто-то есть?», но что толку было его задавать. Это только еще больше бы ее унизило.
— Тебя мучает ревность из-за неуверенности в себе, — словно угадал ее мысли он, надменно улыбаясь.
— Это из-за тебя я стала неуверенной! Ты не бываешь со мной нежен. Ты холодный!
— Ты давно меня знаешь. От сентиментальности я точно далек и не собираюсь с тобой сюсюкать.
— Ты постоянно груб со мной в постели!
— Тебе самой это нравится.
— Нет! — воскликнула она, кипя от негодования. Его невозмутимый вид просто сводил ее с ума.
— Да. Потому что ты ловишь от этого кайф и не можешь себе в этом отказать. Не будешь же ты утверждать, что я тебя насилую? — при этих словах мужчина снял пиджак, отбросил его на кресло, ослабил галстук и стянул его через голову. Затем снова обратил свой взор на девушку, прелестно взбешенную и соблазнительно испуганную.
— Ты принуждаешь меня... , — менее уверенно пролепетала Люда, отступая назад.
— Нет. Ты сама соглашаешься, когда тебя это возбуждает, — медленно приближался Саша, расстегивая верхние пуговицы нежно-голубой рубашки, эффектно подчеркивающей природную смуглость его кожи. — Более того, ты специально меня провоцируешь.
— Никакая это не провокация! Я не хочу этого!
— Так попробуй меня убедить, — ответил он с дьявольской улыбкой. — Обещаю, что тогда и пальцем
