Она всегда здесь лежала, по ней молились, ее читали и изучали. Но впервые я приблизился к ней так близко... Отец Владимир встал сзади и стал открывать её передо мной. Мы так и стояли, я прижатый к алтарю, а сзади меня он, мой учитель.Из какого-то трактата следовало что любовь можно испытывать как к мужчине так и к женщине и любовь бывает разной.Потом мы сели в кресла, уже в его кабинете, и стали говорить об этом. — Понимаешь Ник, — поглаживая бороду рассуждал он, — любовь многогранна. Есть любовь к другу. Есть любовь к ближнему. Есть любовь к женщине: матери, сестре, девушке. И всё это любовь! Потому что любовь — это стремление быть ближе к кому-то, желание, чтобы тому, кого любишь, было хорошо на свете. И ради этой любви человек готов идти на жертвы. Вот у тебя например есть человек которого ты любишь? — Не знаю, — ответил я. — Мне кажется я всех люблю. Но к тем, кто ко мне хорошо относится, я испытываю особые чувства. — Это не то, то о чем ты толкуешь, это благодарность.. — Нет, — настаивал я — я например люблю нашу кухарку — у отца Владимира выпучились глаза — как мать, — поспешно прибавил я. — И знаете что еще... есть еще один человек которого я люблю, но... если я скажу это вас к чему-то обяжет.. — Ты меня любишь? — спросил учитель. — Угу, — кивнул я. — Как отца.Отец Владимир улыбнулся. — Знаешь, это нормально, потому что часто друзья ближе родственников. И не обязательно, что люди одной крови будут самыми близкими. Однако это дружба, которая только на замене родителей. Ты любишь меня как друга. — А вы меня любите? — Очень, — ответил он. — Значит мы друзья? — обрадовался я. — Но можем стать и ближе. — Как? — Понимаешь, любовь можно вознести до неизмеримой высоты. Знаешь, бывает так, что люди будучи родственниками женятся. Я рассказывал об этом, помнишь? Так вот, женятся они потому что становятся и любовниками. — Да? А зачем? — Чтобы не было пустоты в их жизни, ведь близкого человека сложно найти. Но близкий может заменить всех: от родителя до ребенка... Подойди ко мне.Я не знал что будет и подошел. Я доверял отцу Владимиру.Он приобнял меня за талию и опусти свою голову на мой живот. — Сейчас я всё объясню, — прошептал он.После чего руки его сняли с меня свитер и майку. Он торопливо встал и закрыл свой кабинет на ключ. Затем прижался ко мне лицом к лицу и стал тискать меня за ягодицы, опуская лицо всё ниже и ниже, целуя в соски, пупок. Вот он дошел до пояса и стал раздевать меня. — Я не хочу! — я знал кто такие гомики и не хотел им быть. — Да что ты понимаешь! — сказал он.И вот, отец Владимир без рясы, вот уже бес брюк и рубашки. Объемный живот, тонкие ножки, а между ними небольшой член (хотя тогда он мне казался огромным).У нас в детдоме был Никита Елисеев которого опустил Вовка Жбан. И я не хотел чтобы меня тоже каждый вечер натягивали старшие и младшие. Хотя, кому скажет отец Владимир? Но я же не хотел!Я стал сопротивляться. Но старец ударил мне под дыхалку, и подставив подножку повалил на пол. Он не стал на меня валиться, а пошел к шкафчику, достал бутылку настойки и налил мне полный стакан. Я уже был на ногах. Он сказал: «Пей». Я выпил. После чего окосел и мне похорошело. Отец Владимир вытащил смазку и намазал член. Подошел по мне и намазал попу. Я не сильно уже сопротивлялся, решив что один раз можно.Вот он раздвинул одно из кресел, преобразовав его в кровать, и положил меня. Залез сверху и уперся членом в попу. — На счет три, парень! — сказал он.Досчитал до трех и впендорил мне свой член. — Ааааа, — захныкал я.Он зажал мне рот и стал ритмично трахать. Я чувствовал его волосатую мощну, живот. Старик полностью лег на меня и я стал задыхаться.Когда он это понял, он развернул меня на спину, раздвинул мне ноги, положил свой живот на меня и вставил опять. И вот его лицо
