глазами, — Я не смогу без тебя!
— А без него?
— И... без него не смогу, — сильная, несгибаемая, железная бизнес-вумен вновь заплакала, как ребенок, — Не... не... < всхлип> уходи, умоляю! Я < всхлип> люблю тебя.
— Я тоже, Наташ. Но я... я не знаю. Не знаю, как мне поступить!, — Олеся молча переоделась в уличное, растерла запястьем набежавшие слезы и решительно вышла из комнаты, оставив подругу в одиночестве.
Едва глухо захлопнулась входная дверь, в спальню осторожно вошел Вася.
— Ты ей все рассказала?
— Да.
— Зачем?
— Я не могу так с ней. Во лжи...
— Она вернется. Обязательно вернется.
— Может быть... А что потом?
— Я думал об этом. Рано или поздно это должно было случиться, — Вася сел на кровать и положил руку на волосы сестры, — Но лучше рано, чем поздно. Я съеду. Сниму квартиру. И все у вас будет хорошо.
— Не будет, Вась. Ты все равно всегда будешь между нами. Я смогу с этим жить, а вот Олеся...
— Я могу вообще исчезнуть из вашей жизни.
— Можешь? МОЖЕШЬ?!
— Не могу... Ты права.
— И я не смогу. И без нее уже не смогу. Чтобы, как раньше: ты и я.
— Может устаканится?, — Вася почесал затылок.
Его сестра лишь грустно усмехнулась.
* * *
Олеся вышла из подъезда и бесцельно пошла вдоль по улице. Но буквально через 200 метров ее оглушило осознание произошедшего. «Куда я иду? Зачем?! Ведь я не могу без Нее! Как я буду жить? И я оставила Ее одну. Ей плохо! Я же чувствую, как Ей плохо! А Вася? Он задвинул свои чувства ради Нее. И она — ради меня. Потому что они любят друг друга! А я? Я разве не люблю мою Натусеньку?!». Она сама не заметила, как ноги сами понесли ее обратно к дому любимой. «И разве я могу допустить, чтобы она была несчастной? Да что с меня, убудет что ли?! Пусть они там с Васей... Нет! Не хочу даже об этом думать! Я ведь смогу не замечать. Смогу. Смогу! А потом он встретит кого-нибудь. И тогда уже никто не будет нам мешать!». Девушка на автопилоте вошла в подъезд, поднялась по лестнице и оказалась возле знакомой квартиры. Тихо открыла ключом, вошла внутрь. Тихо закрыла за собой дверь и замерла, собираясь с мыслями и готовясь к непростому разговору. В тишине до нее донеслись голоса...
* * *
— Вась, а ты ей нравишься. Я, как женщина, чувствую это. У вас могло бы что-то получиться, если бы не я.
— Она мне тоже нравится.
— Она не может не нравиться. Она — самая лучшая, самая красивая, самая нежная, самая, самая!!! Ты даже не представляешь, какая она хорошая!
— Представляю.
В этот момент Наташа краем глаза заметила через щель не до конца прикрытой двери спальни легкое движение в коридоре. Ее сердце возликовало. Она поняла, что Олеся вернулась. Стоит сейчас там, слушает их разговор и думает, что никто не знает о ее присутствии. Она вернулась! На душе сразу стало легко и спокойно. Решение пришло само. И Наташа даже поразилась, как она не дошла до него раньше.
— Да? Скажи... только честно! Ты хотел бы ее? Если бы не я?
— Хотел бы. А если совсем честно — хочу. Даже завидую, как тебе повезло с ней!
— Расскажи, как бы ты любил ее?
— Наташ, может не надо об этом? Тебе и так несладко.
— Надо. Расскажи мне. У нас ведь никогда не было секретов.
— Я любил бы ее нежно. Не так страстно, как тебя. А... не спеша. Ты хочешь подробности?
— Да. Хочу посмотреть на все твоими глазами.
— Я очень медленно раздевал бы ее. И целовал бы каждый новый кусочек обнажающейся кожи. У нее очень нежная кожа. Ее, наверное, очень приятно ... целовать...
—... очень... , — эхом повторила сестра, чувствуя, как усиливается сладостное томление внизу живота, и как начинает увлажняться ее щелочка.
— Я снял бы с нее платье. Лифчика под ним нет. Он ей не нужен. У нее такая аккуратная крепкая грудь, что ее не надо ничем стягивать и поддерживать. Я сел бы перед ней и притянул к себе. Ее грудь на уровне моего лица. Я
