Мой друг, преподаватель одного из многочисленных Универов:
— Выручай, Саня! На руках билеты в Турцию, а тут целая группа зачет не сдала. Ни у кого допуска к экзаменам нет. Был бы один-два человека — не вопрос, выкручивались бы сами. А так — проверками замучают, мне могут и несоответствие впаять. И просто поставить не могу — вообще охамеют, забьют на предмет. Короче, вот временный пропуск, вот журнал, ты же у нас задачки по сопромату за две минуты щелкал.
— Я что, еще проверять буду?
— Нет, вот варианты, вот ответы. Ну, если что не так — помоги, вытяни.
— Теорию не надо проверять?
— Не. Хрен с ними уже.
Ору:
— Солнце мое! Я буду экзамены принимать.
Появляется моя супруга. В коротком сексапильном халатике. Грудки волнительно колыхаются. Соски сквозь ткань выпирают. Развратница моя!
— Побриться не забудь. Да галстук повяжи. — Улыбается белозубо. На щеках ямочки. — Позора не оберемся, если тебя за уголовника примут.
Друг:
— Ты уж, Саня, приведи себя в порядок. Вдруг и правда за террориста примут.
— Да пошли вы...
Я и костюму привычный, высший свет вообще по мне плачет — я и маникюр регулярно делаю. Без покрытия. Уж это — хрен, никогда ногти лаком не дам мазать... Да и одеваюсь давно в бутиках, скрипя зубами от цен. Должность мужа крутой бизнес-вумен обязывает. Ну, конечно, качество — это да! К хорошему быстро привыкаешь.
Припарковался. Иду. Весь такой солидный. Собираюсь устроить бездарям кузькину мать. На студенточек заодно погляжу. Вдруг какой приглянусь, старый пердун.
Крылечко у местного Универа высокое. Лестница с другой стороны сторон. Прохожу под крыльцом. Две студентки оперлись попками о перила. Смотрю снизу верх. Мать твою! У одной юбочка о перекладину смялась, вся аппетитная попка видна. Трусики черные, прозрачные. Только киску плотная ткань прикрывает. А расщелина между ягодицами видна отчетливо. Да и у второй что-то беленькое там можно рассмотреть. Голые ножки длинные, изящные. Перед носом розовые пятки на высоких шпильках. У одной чуть выше лодыжки широкий ремешок. Сбиваюсь с шага, сбиваюсь с дыхания. Чуть из штанов не выпрыгиваю, внизу живота определенное мгновенное набухание. Едва не забыл, ради чего я вообще сюда приперся.
Поднимаюсь. Спереди тоже все в ажуре. Обе с декольте, обе с глазками, губками, носиками. Блондинки. Хорошо покрашенные. Без этого: «Почему блондинки красят корни волос в черный цвет?». Одна большеротая, взгляд чуть наглый, вторая скромнее, мордашка просто кукольная — пухленькие щечки, пухленькие губки. А юбочка-то у нее задралась!
Весь очарован, строю глазки. На последней ступеньке спотыкаюсь, едва не падаю им под ножки. Хохочут.
Решаю приколоться, отыграться. Подхожу, молча отстраняю куколку от перил и поправляю ей юбочку.
Зарделась, а большеротая снова хохочет. В смехе слышу одобрительные нотки. Довольный собой до невозможности вхожу в Универ.
Группа уже ждет. Списки, варианты задач, зачетки сразу на стол, чтоб хоть фотки с фамилиями совмещать. Уныло немножко — парни ботаники все, просто оторопь берет, девчонки еще хуже. После тех двух на крылечке полная засуха.
Дверь открывается. Оба-на, а блондиночки мои явились! Большеротая по зачетке — Лена, куколка — Света. Терпеть не могу этих имен Наташа, Лена, Света, Марина. Никогда не могу запомнить — называл и Лен Светами, и Наташ Маринами и т. д... Но этой парочке прощаю и это!
Света идет по проходу, который просматривается с моего места. Ножками стройными перебирает, упругой маленькой попкой иероглифы выписывает, какблучками цокает, икры под гладкой кожей играют. Фигурка спортивная, плечи шире бедер. Но подержаться есть за что. Ягодицы упруго подрагивают, сердце заходится в восторге. А как вспомнил, что у нее под короткой юбкой, вспотел сразу. Пиджак снял даже.
Выходил
