коньяка, две рюмки и ваза с фруктами.
Не успел Алексей осмотреться, как где-то наверху из невидимого динамика раздался тихий, вкрадчивый голос: «Вы в гостях у мисс «7-я луза». Чувствуйте себя свободно, раскрепощено. Разденьтесь и ложитесь в постель. Мисс сейчас будет».
Не успел Алексей выполнить рекомендации невидимого советчика, как бесшумно появилась она. На девушке была только полупрозрачная туника на древнеримский манер, да неизменная маска на глазах.
— А ты и здесь выступаешь в роли инкогнито? — спросил Алесей, присевшую на край постели девушку и целующую его в горячие губы.
— Условия контракта. На территории заведения я должна находиться только в маске.
— И никто из них не видел твоего лица?
— Никто. Кроме мадам...
— Это железная леди со стеком?
— Да...
— Слушай! Ты классно играешь в бильярд. Где училась? — сел в постели Алексей.
— А разве ты видел мою игру?
— Конечно...
— А я думала, что ты больше смотрел на мои прелести, как и все прочие, разве что, кроме мадам.
— Ты права. Но почему ты меня сюда пригласила? Я же проиграл...
— Вот поэтому и пригласила. Впрочем, не только поэтому...
— А почему?
— Ты просто мне очень понравился. Есть в тебе что-то чисто русское, Есенинское...
Он обнял ее за плечи и уложил на себя. Он чувствовал, как его «Боец» уже стоит, как дуб в лесу, которого просто невозможно завалить без женской помощи. Она почувствовала это, ухватилась за него рукой и стала медленно массажировать. Затем взяла его в рот и стала отсасывать. Алексею всегда нравилось то, как это делает женщина, но то, как это делала сейчас она, могло довести любого мужика до сексуального безумия. Она работала профессионально, медленно, нежно, постепенно открывая мантию, оголяя головку, облизывая ее губами и щекоча дырочку языком. Видя, как он подрагивает, она наезжала на него ртом так, что «Боец», казалось, достигает ее желудка.
Она замирала, ждала, пока он не попроситься наружу и тогда съезжала с него, отсасывая и проглатывая те первые «слезки», которыми начинал плакать «Боец». А он в это время уже щекотал пальцем вход в ее «Киску». Тут он познакомился с ее клитором, который тоже просил, чтобы его пощекотали. Тогда он развернул ее на сто восемьдесят градусов и, не вынимая «Бойца» из ее рта, припал губами к раздвинутой пальцами щели. Первые же прикосновения языка свели ее ноги страстной судорогой, она сжала ногами его голову, прижалась к его рту тазом и, совершая небольшие круговые движения, начала сливать. Делала она это осторожно, и в то же время страстно. Он, боясь, что их подслушивают, зажимал ее рот ладонью, заглушая ее страстное стенание. Она отдавалась мужчине полностью, ничего не оставляя себе. Но он понял, что она отдает больше ему, чем он ей. Он вновь развернул ее к себе и усадил прямо на «Бойца». Он боялся, что у них будут разные «калибры», и он не сможет в полную меру удовлетворить ее. Но к его удивлению, у этой женщины оказалась узкая и не глубокая щель, и его двадцатисантиметровый орган как раз уместился в ней.
— Смотри. Мы как раз подходим друг другу. Мне так приятно, словно мы в раю, — сказала она и стала потихоньку работать тазом. Он не поддавал ей, стараясь не мешать ее наслаждению. Он не видел ее глаз из-за этой проклятой маски, но был уверен, что они сейчас подернуты пленкой страсти.
... Она скакала на нем, словно всадница на горячем скакуне, убегающая от стаи страшных голодных волков. Теперь она неистовствовала.
— Давай! Жми! Гони! Дери ... меня, подлую! — стонала она, сопровождая каждый подскок ударом ладони по его бедру.
Он, казалось, тоже обезумел от страсти. Схватил ее за голову, наклонил к себе, впился в ее губы, а сам так наяривал ее снизу, что его член уже не прямо, а с небольшим изгибом заходил в ее тело. Она сатанела от страсти, он
