свалится... Так что кладите его на пол!... Чего медлите?..
Женя опускает безжизненное тело на пол и, когда выпрямляется, замечает, что его собственное мужское достоинство под её пристальным взглядом не то чтобы восстало из жалкого состояния, но, продолжая свешиваться, всё же заметно налилось и удлинилось...
— Я пойду? — говорит он. — Или чем-то ещё могу помочь?
— Ещё чего не хватало! — возмущённо (но, как ему показалось, несколько нарочито) возражает она и только тут, словно вспомнив своё обещание, отворачивается. — Вам есть кому помочь... Отправ-ляйтесь к себе... Небось заждалась там ваша подружка... А я... Что я?... Надеюсь, управлюсь с этим мешком с говном... А если что, так позову... Идите!
Женя удаляется и. вернувшись к себе в комнату, спешит улечься рядом с вытянувшейся на спине Нинель. Она тут переворачивается на бок лицом к нему, обнимает и целует, после чего задаёт вопрос:
— Что за шум был?
— Да, так, проблема с соседом...
— С соседом, говоришь? А мне послышался женский голос... Возбуждённый какой-то...
— Правильно тебе послышалось, — шепчет он ей на ухо, обнимая и целуя её. — Я вздумал сходить в малый Трианон, а мне навстречу, откуда ни возьмись, сосед, в дымину пьяный и упал на пороге. Пришлось мне его тащить дальше. А дома ему устроила выволочку жена. Её ты и слышала.
— Ничего себе! Ну и слышимость у вас! Как же вы тут живёте?
— Так живём почти два года. Но на слышимость жаловаться не приходилось. Теперь соображаю, что соседи всё это время вели себя тише воды...
— А вы?
— Всякое бывало, и шумели, случалось, до утра...
— А они всё это терпели?
— Выходит, что так... Но хватит о соседях!... Давай собою ещё немного займёмся... Скажи лучше, я тебя не очень разочаровал?
— Было такое в начале... Но потом ничего... Жаловаться нечего...
И, как бы в подтверждение своих слов опять обнимает и целует его.
— А как насчёт того, чтобы ещё разок...
— Ещё разок в другой разок! — весело отвечает она, протягивая руку к его паху и дотрагиваясь до его причиндалов. — Вам, молодой человек, надо отдохнуть. Сами ведь признавались, что вторую ночь без сна. А утром на работу бежать. Да и мне пора возвращаться, не дай бог, благоверный вернётся раньше с дежурства. Так что спи, а я одеваюсь и бегу... Тем более за стеной, слышишь, шум начинается, муженёк, наверно, очухался и скандалит... Точно: в стену кто-то сту-чит, тебя наверно зовут.
— Хорошо, я сейчас наведаюсь туда, а ты одевайся. Но без меня не уходи, я тебя провожу.
Женя вскакивает с кровати, натягивает на себя трусы, майку и брюки и отправляется узнать, в чём там дело. Сосед, уже полураздетый, сидит на кровати и что-то невнятно бормочет, а его супруга, ругаясь, пытается его оттуда стащить. В завязавшейся борьбе халат её распахнулся и вместе со сползшими лямками ночной сорочки обнажил её шикарные плечи.
— Помогите мне его скинуть! — просит она. — Нечего ему тут дрыхнуть!..
— Зачем? — возражает Женя. — Пусть лежит спокойно... Кровать широкая, полутороспальная... Не очень, думаю мешать будет... Разве что храпеть станет...
— Ну уж нет! Я лучше с кем-нибудь другим лягу, но не с этой кучей дерьма!...
— Вот как даже! Хотелось бы мне оказаться этим другим...
— Вы что? За кого меня принимаете? Не видите, в каком я со-стоянии и говорю чёрте что?... Да помогите же мне, наконец, стащить это чудовище!...
— Предлагаю вам другой вариант... Раз нашла коса на камень и вы не хотите быть рядом с ним, оставляйте своего муженька здесь, а сами идите спать ко мне, я через пять минут ухожу и занесу вам ключ от моей комнаты... Идёт?
— А когда вы вернётесь, что мне делать, не возвращаться же сюда?
— Ещё неизвестно, вернусь ли я... Сколько сейчас времени?
— Четыре
