и там долго, но безуспешно пытается по-пробовать, как запирается на ключ дверь изнутри. За этим занятием и застаёт его появившаяся в коридоре Зоя.
— Что, не получается? — интересуется она. — Может, тогда отменим свидание?
— Проходите, пожалуйста... Сейчас что-нибудь придумаем...
— Где можно присесть? Которая койка ваша?
— Вон та, что слева от ближайшего окна...
Зоя проходит к ней и усаживается на неё.
— Эта?..
Женя продолжает возиться с ключом, но тот никак не желает повёртываться в скважине... Чертыхнувшись, берёт с рядом стоящей кровати вафельное полотенце, скручивает его жгутом, просовывает один конец между железными прутьями спинки, а другой — в дверную ручку, соединяет их и связывает узлом.
— Это на всякий случай, — объясняет он и направляется к своей гостье, усаживается рядом с ней, целует её и распахивает полы халата. — О, какое впечатляющее зрелище!
— Это вы про халат? — игриво спрашивает она, покорно позволяя ему уложить себя на спину.
— Халат, конечно, хорош... Но то, что он скрывает, в сто раз лучше... Вчера я об этом в темноте мог только догадываться, а сегодня...
Женя спешит скинуть с себя обувь и одежду, чтобы разделить с ней узкое, но такое желанное сейчас ложе. Ещё через пару-другую мгновений он оказывается у неё на груди и между её бёдер, нащупывает предмет своих желаний и направляет туда свой стерженёк.
Для него всегда проблемой и особой заботой было как можно дольше продлить возвратно-попятные движения своего инструмента во влажной теплоте женской плоти, чтобы до того как возбудиться до предела самому, предоставить возможность дойти до такого состояния наперснице. Не всегда так получалось, а если говорить правду, то не очень-то и часто. Но теперь ему было не до этого, надо было спешить... И всё же кончить он не успел... В коридоре послышались громкие шаги, и дверь с шумом распахнулась... Оглянувшись, Женя видит застывшего в дверном проёме великана, изумлённо взирающего то на испуганную парочку, то на упавшее на пол полотенце. И ощущает, как его испуганный птенчик выпадает из такого, казалось бы, уютного гнёздышка... Великан между тем отпрянул назад и закрыл за собой дверь.
Женя выскакивает из постели, поднимает с пола свои плавки, натягивает их на себя и бросается вслед за ним.
— Подожди! — успевает он только бросить Зое.
— Подожди! — кричит он уже в коридоре поспешно удаляющемуся великану.
Тот останавливается и растерянно извиняется:
— Прости,... я не знал... не ожидал...
— Я тоже не ожидал... Ну и перепугал ты меня...
— Не нарочно я... Не думал, не гадал...
— Понимаю... Но и войди в моё положение... Можно тебя попросить об одолжении?
— Что угодно сделаю!
— Делать как раз ничего не надо... Постой здесь немного и, если уви-дишь кого из нашей комнаты, задержи его, пока я не выпровожу оттуда свою гостью... Идёт?
— Не беспокойся!... Всё так и будет!... А о времени не думай... Потерпим малость...
— Ну вот и хорошо... Так я пойду?
— Иди, иди, я здесь подежурю...
Когда Женя возвращается к себе, он застаёт Зою уже сидящей и за-стёгивающей пуговицы на своём халате.
— Он там? — спрашивает она.
— Да, и согласился минут десять покараулить...
— Не надо было об этом его просить... Неловко как-то получается... Всё-всё!... Не приставай ко мне больше... Лучше пойди выпроводи его куда-нибудь, чтобы я смогла незаметно проскользнуть к себе. В буфет ли, или на улицу, но только чтобы он не маячил тут около двери...
Женя неожиданно легко соглашается. Может быть, это и к лучшему, соображает он. Кто знает, удастся ли в случае возобновления так нелепо прерванного сражения восстановить прежнюю боевую форму? Во всяком случае то, что ещё несколько минут назад разило цель словно копьё или
