друга.
3. Академия. Обучение
После Парижа я потеряла счёт времени: не знала ни какой сейчас месяц, день недели, число. Мне не давали смотреть телевизор, читать газеты и книги. Единственное исключение — можно было смотреть порнофильмы, дисками с которыми был забита пара полок, но и те исключительно лесбийские. И само собой каждый просмотр заканчивался сексом с госпожой Оливией. Ни один фильм мне ни разу не удалось просмотреть до конца, мулатка жала на «стоп» и спешила повторить увиденное.
Кормили довольно своеобразно: две рабыни везли тележку с кастрюлями по галерее и стучали в двери. Обитательницы комнат выходили, получали свою порцию. Через двадцать минут отдавали пустую посуду. Так делалось, как я поняла, для ограничения общения между рабынями. Надсмотрщицы могли свободно заходить и общаться, а так же пользоваться рабынями, с согласия хозяек, само собой. Иногда, в качестве поощрения, надсмотрщица заказывала обед или ужин на господской кухне, но такое случалось очень редко, за всё время госпожа Сильвия это сделала всего два раза.
День начинался с зарядки: полчаса энергичных физических упражнений. Как ни мало было времени для знакомства, как ни заняты были рабыни, как ни бдительны надсмотрщицы, обмен взглядов всё равно был. И иногда дело кончалось удачей. Мне до жути понравилась желтокожая узкоглазая не то японка, не то корейка, а может китаянка или вьетнамка. И я ей тоже. Не суть важно. Она жила комнате через пять дверей от моей. В один из редчайших дней госпожа Сильвия отправилась на какую-то вечеринку, приказав не выходить из комнаты. Я включила очередную лесбийскую порнуху и начала мастурбировать. Вдруг дверь открылась и вошла та самая азиатка. Приложив пальчик к губам, она подошла и, обняв, жарко поцеловала.
Кратки были наши объятья и ласки, вскоре она исчезла. А спустя пять дней моя азиаточка куда-то пропала, видно, отправили к клиенту, её и ещё несколько девушек...
Должна заметить, что все рабыни, многие надзирательницы и охранницы ходили голыми. Разные чулки, корсеты и боди я одеждой не считаю. В одежде ходили только начальницы да учителя. В начале меня это шокировало, мне было стыдно, что любой мог видеть мои прелести, но потом я привыкла, мне даже понравилось это. В Академии я так привыкла ходить голой, что и теперь при первой возможности стараюсь раздеться.
Очень серьёзно походили к сексуальному обучению. Обучали доставлять быстрое удовлетворение, и растягивать до не возможности, держа партнёршу часами на пределе. Показывали, как возбуждать и успокаивать. Обучали пользоваться всякими сексуальными игрушками, комбинациями их, или просто подручными предметами. Пожалуй, после этого обучения могла сама работать лесбийской сексинструктором.
Методы обучения были эффективными. Например, меня вводили в комнату, где лежали пять женщин, с заданием за час довести каждую до оргазма. На сколько минут превышу время, столько ударов кнутом и получу. Первый раз я управилась за полтора часа. Одна из охранниц культтуристок отвесила тридцать три полновесных ударов, я потом неделю не могла сесть на задницу.
В следующий раз я справилась лучше, но свои двадцать два удара всё-таки получила. Боль была — не описать! Я и обоссалась, извиняюсь, за такие подробности, и обгадилась, и обрыгалась. Меня пороли ещё дважды, один раз десять, второй раз три удара. Лишь на пятый раз я справилась, уложилась в отведённое время.
Однажды госпожа Сильвия после очередных занятий пристегнула, как обычно поводок, но повела не назад в комнату, а в поликлинику. Я там уже была в начале обучения: мне ... сделала прививки, обследовали и вынесли вердикт: здоровая кобылица! Меня усадили в кресло, пристегнули руки и ноги. Врачиха сделал обезболивающие уколы в губки и груди, проколола и вставила кольца.
Зачем это было сделано, мне не объяснили, а спросить я не осмелилась: рабынь,
