наткнулась, — ответила та, — когда искала пристанище. Снизу пещеру нельзя увидеть из-за карниза, сверху — из-за козырька. А мне очень удобно взлетать. Обычно требуется разбежка, а так я просто прыгаю вниз.
Помолчав, жрица спросила:
— Извини, а как твоё имя?
— Траг Аран Мон, — ответила демонесса. — Траг — это родовое, Аран — клановое, — а Мон — личное. На человечий язык это можно перевести примерно как Подлунная Скользящая Искра.
— Красиво! Если можно, я буду называть тебя Мон, — попросила девушка. — А меня зовут Талирия, просто Талирия. Когда-то у меня было и родовое имя, но к нам пришли посланцы Храма и объявили, что девочке суждено стать слу-жительницей Бога. Кто в силах оспорить волю посланцев? И в два года я стала жрицей... Кто я, откуда — мне никогда этого не скажут.
Мон клацнула клыками:
— Бедняжка! Я хоть что-то о себе знаю...
— Да нет, Искра, я ни о чём не жалею. Даже если бы я знала, то всё равно не вернулась бы туда. Слишком много воды утекло с тех времён! — спокойно сказала жрица. — Обо мне давно забыли, разве что только мама иногда вспомнит. Но вспоминает она крохотную девчушку, а я давно выросла. Нет, Мон, мой дом — Храм, моя судьба — Служение Богу.
— Может быть, ты и права... — согласилась демонесса.
— Можно тебя спросить? — сказала девушка. — Почему ты меня похитила?
— Ты мне понравилась, — оскалила клыки в улыбке Мон. — Несколько дней назад я увидела, как вы купались в реке, вас было десятка полтора, но мой взгляд видел только тебя одну. С тех пор я охотилась за тобой. И вот сегодня повезло.
Слова демонессы ошеломили девушку и вогнали в краску. Она вспомнила, как они дурачились тогда, как резвились, сбросив все одежды, пока не явилась старшая жрица Ливарон и не погнала в храм. Она почувствовала, как внизу живота разливается жар. А Мон тем временем продолжила:
— Ещё немного — и я бы попыталась выкрасть тебя прямо из храма, хотя его опоясывают мощные охранные заклинания и талисманы.
— Это не моё дело, конечно, — сказала Талория, — но почему ты убиваешь?
— Таковы условия сделки, — ответила Мон. — Я выполняю одно желание колдуна, а он отпускает меня на волю. Этот недоношенный кретин пожелал, чтобы я убила семь его врагов, и назвал их имена.
— Но почему кретин? — удивилась Талирия.
— Да потому что он неправильно провёл обряд вызова, — с досадой сказала демонесса, — а потом ухитрился сжечь листок с заклинанием. В результате дорога домой для меня закрыта если и не навсегда, то на весьма солидный срок. Семь — восемь тысяч лет, а то и больше...
— Мама родная... — прошептала потрясённая девушка.
— Н-да-с, прилично, — сверкнула клыками Мон. — Для порядка надо бы наказать его, но я не буду. Придурок всегда придурком останется. Он ухитрился не только листок заклинанием сжечь, но и дом спалить, и сам хорошо поджариться. Вы ему помогли, но если он не умрёт, то калекой точно останется.
— Так вот это кто! — вспомнила жрица. — Нет, ну надо же чтобы именно этот недотёпа демона вызвал! Мы в храме на кого только не думали, всех на косточки разобрали, но на эту бледную немочь и близко не подумали! Кто-то использовал его, чтобы очистить округ от мрази. Только кто?
— Ладно, Талирия, — демонесса провела когтём по скуле жрицы, — на сегодня закончим. Мне предстоит ещё одно дело.
— А кто сегодня? — рассеянно спросила Талирия.
Девушка вдруг поймала себя на том, что ей понравилось прикосновение Искры. Она прижала руку демонессы к своему лицу и поразилась: кожа демонессы, такая грубая на вид, оказалось удивительно гладкой и нежной.
— Начальник ... стражи капитан Прогуг, — с опозданием ответила Мон, мягко забирая руку.
— А-а-а!
