попробуем.
— Давай.
Я снимаю её трусы дрожащими руками, и свои тоже. Ласкаю и целую её. Мой член возбуждается. Занимаю миссионерскую позицию. Раздвигаю ноги и направляю рукой член.
— Подожди, надень презерватив.
— Я только один раз... Потом надену.
— Но Грифон.
— Доверься мне.
Вот он момент: я ввожу его. Немного больно. Сильнее. Вошёл. Тепло и приятно. Мой член ощущает чистую нежность. Двигаю тазом несколько раз. Сердце бьётся. Я достиг этого. Высовываю пенис и надеваю презерватив. Секс продолжается. Всё должно получиться. Работаю в своё удовольствие и на совесть. Ира стонет от удовольствия. Это мешает. Вот... Вот... Кончаю. Слава Богу. Я сделал это! Да! Я сделал!!!
— Я тебя очень сильно люблю. — Нежно прошептала она. — А ты?
— Я тоже.
Надо отдохнуть. Секс с мужчиной грубее и менее разнообразный. Хотя фантазия выравнивает эти особенности. Наверное, эти вещи нельзя сравнивать. Просто секс с женщиной — — это другой секс. Оба они своеобразны, и не сводимы один к одному. В гей-сексе приятна каждая деталь от прелюдия и до послесловия. В гетеро-сексе прелюдия — это плата за оргазм.
Мы тихо засыпаем. Что дальше?
IX
Проходят недели, жизнь налаживается и приобретает социальные черты. Друзья признают нас лучшей парой. Мы не ссоримся, всегда деликатны. Ира любит меня всё больше и больше с каждым днём. В искренности её чувств не сомневается никто: они открыты и понятны. Её знают и любят не только мои друзья, но даже мои преподаватели. Она заняла место моего секретаря, и часто выручает меня. Безропотна наедине. Слегка ревнива. Я же никогда не говорил «люблю», особо не стремлюсь к ней. «Чем меньше женщину мы любим, тем больше она любит нас». Несправедливо, но факт. Она уже столько для меня сделала, не расплатится по гроб жизни. Мысль о расставании не знает, куда деться. Чем дальше, тем слабее эта мысль. Я зависим от неё. И она слишком сильно меня любит, боюсь её травмировать.
Жизнь завела меня в глухой тупик. Всё стало сложно. Что-то не так. Быть вместе, значит иметь много выгод, жить в комфорте, жить без проблем со всеми в согласии, но пожертвовать самой сокровенной часточкой своей души. Разойтись, значит потерять всё это, потерять многих друзей. И главное потерять любящее сердце, пусть, даже если с ответной, моей, стороны есть только лишь привязанность. Сколько пар в этом мире таких, что один любит, а другой позволяет любить. Конечно, это сожительство. Себя не обманешь. Может мне оставить всё как есть, а самому с головой уйти в науку?
Почему всё так сложно?
* * *
Мы, я и Сашенька, входим в квартиру моего друга. Он дал её мне на ночь, чтобы я мог провести с Сашенькой наедине это время. Я увидел его, когда заменял своего профессора. То был первый курс, математики. Даже не знаю, что меня в нём привлекло. Лицо его некрасиво, хотя и не безобразно. А вот тело очень развито, атлетическое. Подготовка у него слабая, хотя видно, что умён. В нём что-то было. Потом я узнал, что он живёт в моём общежитии. Мы подружились. Слово за слово, и через несколько недель он уже знал кто я. Странное дело, с ним, или точнее говоря из-за него, нарушаю многие свои правила. В общежитии он единственный,... кто знает, что я гей. Это вопрос моей безопасности. Но с ним не осторожничал ни разу. Я помогал ему с учёбой, но никогда не просил за него. Мы стали близкими друзьями. И вот недавно он сказал, что хочет провести со мной ночь. Счастье ли это, или удача. Когда человеку начинают нравиться люди на много моложе его, это признак, что он стареет. Я позвонил знакомому, и он уступил квартиру.
Мы купили шампанское и стряпали небольшой ужин.
— Сашенька, предлагаю тост. За великий случай, что объединил нас.
Мы чокнулись, выпили и поцеловались.
— Грифон, а вот это всё не будет изменой Ире?
— Тут вся тонкость в определении. Для меня классическое
