Максимки такая же проблема, — вздохнула Настя, — Постоянно просыпается мокрым. Ему видите-ли лень ночью вставать на горшок. Оксана сказала, что начнет вместо подгузника оборачивать Максимку между ножек обыкновенной марлей. Чтобы ему не было сухо и комфортно, как в памперсе, когда описается. А то мы его никогда от подгузников не отучим.
— Может и мне обернуть Сашу между ног марлей, — задумалась я, вспомнив, что где-то видела большой кусок марли — вроде в комоде, когда рылась там в поисках Сашиной пижамы.
Я подошла к комоду и, открыв верхний ящик, быстро нашла марлю. Она лежала в уголке, за стопкой постельного белья. «Такие забавные простынки в горошек — улыбнулась я, — Совсем как детские пеленки» Сразу вспомнился недавний спор с Настей о пеленании.
— Восьмилетний ребенок запросто в эту простынку поместится, — задумчиво сказала я, развернув простынь.
— Хочешь запеленать, как грудного? — засмеялась Настя.
— Ага, — с улыбкой кивнула я, — Мальчишка будет так прикольно в пеленках смотреться.
— Ты хоть знаешь, как правильно пеленать ребенка? — ироничным тоном поинтересовалась Настя.
— Неа, — мотнула головой я, — Как раз хотела попросить, чтоб ты меня научила. У тебя в этом деле больше опыта.
— С тобой, Олька, не соскучишься, — улыбнулась Настя, — Ну что ж, давай попробуем запеленать твоего мальчишку.
Настя взяла у меня марлю и простыни.
— Наверное лучше пеленать на диване, — неуверенно сказала она, оглянувшись по сторонам.
— Ага, на диване, — кивнула я.
— Тогда надо расстелить там эти простынки, — сказала Настя, подойдя к дивану, — Одну поверх другой. Вот так. А теперь сложим из марли треугольный подгузник.
Заправски сложив из марли большой треугольник, Настя положила его на расстеленные на диване простыни.
— Саша! — позвала я мальчишку, — Иди сюда!
Голенький мальчик с опаской подошел к дивану.
— Ложись! — скомандовала я.
— Вот сюда, попой на подгузник, — улыбнулась Настя, показав Саше, куда ложиться.
— Не слышал, что тебе сказали? — повысила голос я, толкнув мальчишку на диван, — Сейчас чья-то голая попа так получит!
Саша неохотно лег на спину, уставившись на меня испуганными глазами. «Точно, как грудной малыш перед пеленанием» — с улыбкой подумала я, любуясь на голенького мальчишку. Вспомнив о Сашиной соске, я сходила за ней к журнальному столику и молча сунула пустышку Саше в рот.
— Какой ляля! — умилительно улыбнулась Настя.
— Не можешь на мальчишку налюбоваться? — усмехнулась я, — Как будто в первый раз видишь малыша с соской во рту.
— Если восьмилетнего можно назвать «малышом»... — засмеялась Настя.
Саша выплюнул соску, явно собираясь громко протестовать, но я быстро вернула пустышку ему в рот.
— Это еще что такое? — строгим голосом обратилась я к мальчишке, — Только попробуй еще раз выплюнуть соску! Хочешь, чтобы я сейчас перевернула тебя на живот и отлупила по попе?
— Откуда у тебя эта соска? — поинтересовалась Настя.
— В «Детском мире» купила, — ответила я.
Я принесла большую сумку, с которой мы ходили к Настиной двоюродной сестре.
— У нас есть еще одна соска, — сказала я, вытащив я из сумки вторую пустышку, — А вот это Сашина бутылочка для молока.
Я принялась выкладывать из сумки на диван детские принадлежности.
— У меня все есть, — с улыбкой похвасталась я Насте, — Пустышки, бутылочка с соской, даже детское маслице.
— Детское масло? — засмеялась Настя, — Давай его сюда. Оксана обоих малышей хорошенько мажет на ночь детским маслом перед тем, как одеть сухой подгузник. Даже трехлетнего Максимку.
Настя хотела добавить что-то еще, но ее
