горячие... Сухие... Он целует мою шею, я схожу с ума... Волны удовольствия скользят по моему телу вверх-вниз, от макушки до самых пяток. Прокатываются по мне, как по песку... Губы Тома сухие, как песок... Они уже у меня на груди.
— Интересно, а что будет, если я сделаю так? — задает вопрос он сам себе и проводит языком по моим соскам, сначала по правому, потом по левому. Поднимает на меня глаза:
— А, Билл, что ты чувствуешь?
— Не знаю, — лукавлю я, — Повтори...
Том послушно ласкает мои соски.
Такое необычное ощущение... Они как будто горят...
— Хорошо, Том, хорошо... — выдаю я себя, и он довольно улыбается. Опускается еще ниже.
Натыкается на мои джинсы, шипит: «Что за х... « и раздевает меня. Потом смеется:
— Действительно, абсолютные близнецы!
Его губы скользят теперь по самому низу моего живота, руки гладят мои ноги.
Я почти на пределе только от этого...
— Давай, Том, возьми его... Я так хочу... — шепчу, как в полубреду.
Я сошел с ума, а ведь еще ничего такого и не произошло...
Том издевается надо мной — еле ощутимо проводит губами по всей длине моего члена. Туда и назад.
— Ааа, — постанываю я.
— Это только начало, — довольно шепчет он.
Расслабляюсь. И в ту же секунду губы Тома обхватывают мой член, а рука ложится на яички.
Боже мой... Спаси меня... Я и не знал, что это может быть так прекрасно...
— Раздвинь ноги, — доносится до меня, как сквозь туман.
Но как? Я ведь просто не могу пошевелиться сейчас, не могу оторвать себя от своего брата...
— Билл, верь мне...
Верю. Раскидываю колени. Тут же что-то прикасается к моему анусу.
— Что это?
— Спокойно, — Том целует мои плечи, — Это моя рука. Так надо.
Чувствую, как постепенно палец проникает в меня. Необычное ощущение, но не неприятное. Том начинает двигать им во мне — сначала легко, потом сильнее... Я молчу, тяжело дышу...
— Тебе не больно? — обеспокоенно спрашивает он и останавливается.
— Нет, нет, продолжай... — отвечаю я и сам не замечаю, что начинаю насаживаться на его палец.
— Может, еще один?
— Да, давай...
Чувствую, как давление усиливается, старательно расслабляюсь... Боли нет. Есть только тягучее чувство удовольствия, густое и сладкое, пахнущее Томом и летним вечером... Лишь бы оно не заканчивалось, лишь бы продолжалось подольше...
— Том... — выдыхаю я.
— Что? — точно так же тяжело спрашивает мой брат.
— Войди в меня.
Он даже останавливается.
— Ты уверен? Я ведь не...
— Том, не тяни кота за хвост и войди в меня!
Вместо ответа Том целует меня еще слаще... Его язык в моем рту, его пальцы во мне... Вот мое место в жизни...
— Билл, я люблю тебя, — шепчет он мне.
— Да, я...
Не успеваю договорить, потому что медленно, но решительно мой брат входит в меня. Потрясенно выдыхаю...
— Тебе больно?
Мотаю головой.
— Не останавливайся теперь, я тебя умоляю, — прошу я.
Том начинает двигаться. Двигаться во мне.
И это, оказывается, так офигительно прекрасно...
— То-ом...
— Что? — горячо и рвано спрашивает он.
Но сейчас мне не нужны разговоры.
— То-о-о-о-о-ом...
— Тебе нравится?
— Да, мой Том...
Нравится ощущать на себе твою тяжесть, нравится ловить ртом твое дыхание, нравится целовать тебя в шею, в плечи, в губы — куда только могу дотянуться... Только не останавливайся сейчас...
— Поласкай меня, — прошу его.
— Я... не могу... Мне... неудобно... Потерпи чуть-чуть... Ааа... — почти кричит мой Том. — Билл, я так люблю тебя... Ты — самое главное, что у меня есть...
Да, да, да... Я знаю... Я чувствую то же самое...
— Я уже... сейчас... Билл... ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!...
Последние резкие движения...
