— сообщила она врачу, вытянув вдоль моего тела сантиметр.
— Вы принесли анализ мочи? — неожиданно поинтересовалась врач, оторвавшись от заполнения моей карточки.
— Какой анализ мочи? — удивлась Лена, — Мне никто о нем не говорил. Да и как взять, если мальчишка отказывается ходить на горшок. Все себе в штанишки делает.
— У детей, которые не ходит на горшок, брать анализы и вправду сложно, — согласилась врач.
— Так может поступить с ним сейчас, как с грудничком? — предложила медсестра, — Взять анализ прямо тут. Пусть пописает в баночку.
— Попробуй, — улыбнулась врач.
Медсестра нагнулась и достала откуда-то снизу маленькую баночку.
— Пописаешь в баночку, солнышко? — ласково попросила она меня, — Покажи мне, как ты умеешь пускать струйку.
Я почувствовал, как чужие пальцы приподняли мне письку.
— Пись-пись-пись, — начала приговаривать медсестра.
— Давай, Миша, — присоединилась Лена, — Разве ты не хочешь нам показать, как ты умеешь пускать фонтанчик между ножек? Мальчики в твоем возрасте ох как любят это всем демонстрировать.
Лена с медсестрой уговаривали меня еще пару минут, но так ничего и не добились.
— Сейчас попробую кое-что другое, — улыбнулась медсестра, — Специальный массаж животика.
Медсестра опустила свою тяжелую ладонь мне на живот и принялась его массировать.
— В принципе такой же массаж, как от газиков, — пояснила она Лене, — Единственная разница, что массируют низ живота. Там, где у ребенка мочевой пузырь.
Медсестра начала нажимать мне на живот сильнее и я почувствовал, что мне в самом деле захотелось писать. Через пару минут непрекращающегося массажа позыв стал таким мучительно острым, что я едва мог терпеть.
— С мальчиками все очень просто, — улыбнулась медсестра, продолжая массировать мне живот, — Массируешь животик и внимательно следишь, что происходит с писулькой.
— А что должно произойти? — с недоумением посмотрела на медсестру Лена.
— У одних слегка надувается, у других напрягается, — начала с улыбкой объяснять медсестра, — Если внимательно наблюдаешь, всегда увидишь.
— Так вот почему Мишин писюнчик начал шевелиться, — засмеялась Лена, — Я как раз хотела Вам сказать.
— Ты тоже заметила? — улыбнулась медсестра, — Значит удалось вызвать нужный позыв. Вот увидишь, какую карапуз сейчас пустит струйку.
Еле сдерживая мучительно острый позыв писать, я с обидой понял, что медсестра и вправду добьется своего.
— Поднимем вверх ножки, чтобы ничего себе не забрызгал, — пояснила медсестра, задрав мне вверх ноги, — И конечно надо подложить под попу марлю.
— Ну и где обещанная струйка? — спросила Лена с улыбкой.
— Упрямый он у тебя, — вздохнула медсестра, — Пытается терпеть. Ну ничего. Я знаю, как с детским упрямством бороться.
Неожиданно почувствовав прикосновение чужих пальцев к мошонке, я вздрогнул от неприятной щекотки.
— Ох, как мы боимся щекотки! — засмеялась медсестра, перебирая пальцами у меня за яичками.
Весь дрожа от мучительно острой щекотки, я почувствовал, что не могу сдерживать сильный позыв писать.
— А как ножками начал дрыгать! — засмеялась Лена.
— Сейчас зажму карапузу ножки, — сказала медсестра, — А то и вправду так пытается вырваться.
Медсестра словила и зажала мне обе ноги, заставив неподвижно лежать на столе. Чувствуя себя полностью беззащитным, я чуть не заплакал от обиды.
— Ну что, зайчонок? — ласково улыбнулась мне медсестра, — Пустишь для меня фонтанчик? Я же вижу, как тебе хочется писать.
Медсестра снова начала щекотать меня за яичками. Я изо всех пытался бороться с нестерпимым позывом писать, но щекотка мешала мне это
