рядом бок о бок. За стол Колька сел, первым прикрыв свою наготу полотенцем специально приготовленную вместо салфеток. Рядом села сияющая Анна в одном переднике как была. Прогремел выстрел вскрытой бутылки с шампанским. Выпили за возвращение, закрепив поцелуем слова. Колька наполнил свой бокал коньяком, поднёс к губам Анны, предлагая хлебнуть. Она глотнула, поперхнувшись плеская на грудь и передник, прозрачный коньяк, взявши в руки бокал, она в ответ угощала своего голубка, со смехом вливая в открытый рот с золотыми зубами крепкую жидкость. Насытившись и чуть захмелев, Николай вытер жирные — после ... гуся — руки и рот полотенцем. Отбросив его на угол стола — поднялся на стул и встал во весь рост.
— Анна (впервые он назвал её полным именем), становись рядом. — Таинственно улыбаясь, позвал её Николай. В одном фартуке опершись на его руки, она встала рядом на табуретку. Он, сдёрнув наряд хозяйки, стоял с ней рядом, в чем мать родила, торжественно говорил:
«Аня перед лицом бога нашего я предлагаю тебе стать моей женой, Ты согласна?».
Вытаращив глаза от удивления и нахлынувших чувств, невеста еле соображала, в чем дело. Мелькнуло в голове, что шутит. Но Колька был более чем серьёзный.
— Согласна я, Коленька — глядя на него в упор, она тревожно ждала продолжения.
— Раз ты согласна, повторяй клятву стоя перед богом. Пусть он нас окрестит и обвенчает.
Клянёмся!: жить в мире и согласии. — Анна, вторя ему с усердием, повторяла. — Любить и кормить друг — дружку и своих детей; помогать в беде и болезнях. Клянемся! — поцеловавшись трёх кратно по русскому обычаю, Колька спрыгнул на пол и, взявши Анну на руки голую, поставил к столу. Наполнил её бокал шампанским и свой до краёв коньяком, они выпили на брудершафт и крепко целовались, обнявшись с пустыми бокалами в руке. Так став мужем и женой, они клялись не нарушать их гражданское соглашение перед богом. Анна довольная своим счастьем целовала руки ноги своему мужу стоя на коленях. Руки ласкали теперь её уже, законно её, яички и член из которых у неё будет малюсенький ребеночек. Она целовала и целовала их, пока голос Кольки не заставил её стать коленями на две раздвинутые табуретки, а мощными сиськами лечь на угол стола. Выполнив установку, она покорно ждала. Колька обошёл стол и стал у головы, руками поставив её на подбородок. Волосы рассыпались по столу, накрыв под собой щёки и шею стоявшей в придуманной Колькой позе Анну. Он взял у неё из руки бокал налив вина поднес к её губам.
Она потихоньку начала отсасывать Шампань, смачно причмокивая. Когда осталось половина бокала, он отодвинул бокал и опустил в него свой увеличивающий член и бултыхал в нем. Анна смотрела во все глаза, у самого бокала, почти касаясь его носом. Отдав на растерзание в рот своей молодой жене малыша — Колька поставил свой бокал на спину, сосавшей нежно и плавно, обхватившей его за талию супруге. Налил в него коньяк. Потом под приятные засосы и отрывчики, разложил рядом с коньяком шоколад и стал маленькими глотками отпивать пятилетний напиток, дополняющий ему главное удовольствие. Покончив с коньяком, ему захотелось ласкать жену.
Он целовал спину и пухлую попу, прилег на неё и его язык утонул в ягодицах, раздвинув их в разные стороны своими руками. Стараясь добраться до пещерки, он высвободил член и уже яйцами бороздил по подбородку и шее Аньки. Она крепко ухватилась руками за края стола, который ходил ходуном под супругами, языком облизывала ему ноги, постанывая. Не думая о посуде звеневшей в ухо и падающих столовых приборах, она готова, в какую угодно стать позу, но лишь бы угодить мужу. Муж спрыгнул с неё как с резвого скакуна — став чуть сзади — вонзил своего отвердевшего господина в её вульву. Затем начал ритмично насаживать свою любимую, на уже порядком утомленный, член. Для удобства Николай поставил одну
