грохнул ногой по дверям.
— Не шуми, сейчас починим, — я начал тыкать в кнопки, — ну-ка посветите!
Щёлкнула зажигалка. Шурик поднёс огонёк к щитку. Большая часть кнопок была заботливо выжжена и раскурочена. Там, где раньше был вызов диспетчера, зияла аккуратная дыра.
— Бирюлёво отличный район. Подростки повеселились. Шурик звони Лёхе. Нам нужна помощь.
— Да попробовал уже. Какая тут связь, в шахте?
— Вот, блин и Новый год! — Славик опять грохнул ногой, — а ведь пора старый провожать!
— Благо есть чем, — Саня зашуршал пакетом в темноте, — у меня две водки. Сок есть?
— Ха! Спрашиваешь, — я тоже залез в пакет.
В результате беглого осмотра припасов, были обнаружены: две бутылки шампанского четыре бутылки водки, коньяк, текила, виски, несколько литров разнообразного сока, кола, яблоки, бананы с мандаринами и лимоном, одна свечка и прочая мелкая дребедень. И, специально для единственной дамы, большая бутыль Мартини. Стаканы взять в голову никому не пришло. Свечку сразу зажгли. Стало уютнее.
— Ну, давайте, чтоб никому так старый в жизни не провожать! — Шурик предпочёл водку.
Мы звякнули посудой. Диковинно смотрелась литровая бутылка вермута в маленькой женской руке. Запили. Закусили. Коньячок у меня прошёл очень гладко.
Славик несколько раз неубедительно стукнул в двери. Шахта отозвалась эхом, да и только.
— Бессмысленно. Все сейчас за столами сидят. Кушают.
— Может, Лёха догадается на лестницу сходить проверить? — Саня, похоже, ещё верил в чудеса.
— Давайте располагаться. Нам ещё повезло, что лифт грузовой пришёл, а то стояли бы сейчас, как кильки в банке. — Съязвил Костик.
— Тоже неплохо, — ответил я, глядя на Ленку. И подумал, что даже очень к месту она оказалась с нами.
Мы освободили пакеты от содержимого. Расстелили на полу. Я снял дублёнку, благо в лифте было жарко, и предложил её Лене в качестве стула:
— Извините, мадам, кресла, к сожалению, уже разобрали.
Она не отказалась и, сняв шубу, присела в импровизированное ложе. Места, впрочем, хватило и на меня. Нашему примеру последовали остальные, и через пару минут, мы все сидели на полу. А я, как самый сообразительный, сидел справа от нашей единственной девушки. Слева от неё уселся её законный супруг. Шурик со Славиком — напротив нас. В центре красовалась поляна с изысканными яствами. Да, что уж, говорить, — с бухлом, преимущественно.
— Пора, поднимайте бокалы! — Я вскинул руку с бутылкой. — Один, два.
Мы вновь сомкнули посуду, на этот раз за наступивший. Затем, кинулись жать друг — другу руки и целоваться с Ленкой.
Целоваться с Ленкой мне понравилось. Тем более что без шубы она выглядела особенно привлекательно: короткое чёрное платье с длинными свободными рукавами, чёрные, тонкие колготки (или чулки?) и, опять же чёрные, изящные сапожки на высоком каблуке. В неверном свети свечи, её длинные волосы отливали золотом. Правда, не исключаю, что это на меня воздействовало выпитое. Она, благопристойно поджав под себя ноги, сидела рядом, а я начинал сходить с ума от запаха её духов. Несмотря на шум, а в нашем временном пристанище было шумно, мне казалось, что я слышу её дыхание. Впрочем, ерунда это всё!
— Ну что, ещё по одной и курить? — Славик развалился в углу очень даже вольготно.
— А я не курю. Ничего, если не присоединюсь? — даже голосок у неё был подстать комплекции, — такой же тонкий и: нежный? Или это я размяк?
— Проблема. Сколько мы сможем пить и, при этом, не курить? — Шурик смотрел на Костика взглядом Ивана Грозного, готовящегося к убийству сына.
— Мальчики, курите, я не против.... Только, может быть, по одному? А то задохнёмся. Хотя, на мой взгляд, это не самое страшное.
— А что, интересно, на твой взгляд, может быть страшнее?
