Ублюдов, попку! Хорошенько подмывай... —
По плечу Ашот похлопал Ваську бедного. — Давай!
Что, бля, замер истуканом? Раздевайся, и — вперёд!
Заодно, Ублюдов, краны все закрой», — сказал Ашот.
И — Ублюдов машинально стал снимать с себя штаны...
Между тем, пустел предбанник: торопливо пацаны
выходили, чтоб Ашоту не попасться на глаза...
Взвод построился — и в роту, колыхаясь, зашагал...
Стало тихо... Васька мылся в одиночестве... Ашот
изнутри на ключ закрылся... улыбнулся... хорошо, —
сам себе сказал он тихо, — минут сорок у нас есть...
Хуй с готовностью подпрыгнул у него в штанах, и в шерсть
пятерню Ашот углубил — стиснул хуй он в кулаке,
предвкушая... «Эй, Ублюдов! — крикнул весело. — Ты где?
Выходи — хочу ебаться!» — в душевую дверь открыв,
прокричал он... показался голый Васька. «Ты смотри,
какой стройный и красивый... не стесняйся — мы одни... —
подмигнул Ашот игриво... улыбнулся: — Оботри
полотенцем себя, Вася, а то мокрый весь ты, бля...»
И — он тихо рассмеялся... Ничего не говоря,
Васька в тапочках пошлёпал к тому месту, где была
у него одежда, чтобы... «Это что, бля, за дела?! —
В душевую на секунду заглянув, Ашот назад
тут же вышел, а Ублюдов... — Я, бля, что тебе сказал?!»
Обтеревшись быстро, Васька натянуть успел трусы...
«Ты чего, бля... издеваться надо мной задумал?! Ты... —
подскочил Ашот прыжками, — ты чего, Ублюдов, а?!
Я зачем тебя оставил?!» Мигом сузились глаза
у Ашота — стали уже, чем обычно... кулаком
замахнулся он... «Не нужно!» — Васька дёрнулся. «Гандон! —
прошептал Ашот сквозь зубы, но при этом свой кулак
удержал он. — Ты, Ублюдов, пидарас, а не черпак...
пидарас ты, бля, по жизни! При отсутствии пизды
парни вместо онанизма таких пидаров, как ты,
раком, бля, после отбоя ставят и — в очко ебут...
что и сделаю с тобою я сейчас, Ублюдов, тут!
И совсем неважно, хочешь или ты не хочешь, бля...
мне без разницы! Отстрочишь ты сегодня у меня... —
И Ашот, на Ваську глядя, на узлы его толкнул. —
Поворачивайся задом — подставляй, бля, жопу... ну!»
От толчка солдат Ублюдов, пошатнувшись, на узлы
повалился: «Я не буду...» «Будешь, бля... снимай трусы!
И не дёргайся, парниша... Один раз — не пидарас...»
Сотни раз Ублюдов слышал это фразу... но сейчас
эта фраза прозвучала не абстрактно для него,
и — у Васьки застучало сердце в ужасе немом,
потому как Васька жопой — натурально! — осознал:
если он сейчас Ашоту в жопу даст, то пацанам
про него Ашот расскажет, и тогда — не миновать
остальных хуёв... и даже станут, может быть, ебать
в два смычка — одновременно — на глазах у остальных, —
Стас, Ашот, Андрюха, Гена... «Ну, Васёк... чего притих?
Поворачивайся задом — приспускай с себя трусы...»
Васька дёрнулся: «Не надо!» «Говорю тебе: не ссы...
Если мне подставишь классно, то пойдёшь спокойно спать.
А начнёшь, бля, вырываться, то придётся мне позвать
пацанов, бля, на подмогу... — подмигнул, сопя, Ашот. —
У меня друзей, бля, много — завафлят и в зад, и в рот,
потому как это лучше, чем мозолить свой кулак...
до утра, бля, будут дрючить! Ты же, Вася, не дурак,
чтоб решиться на такое так вот сразу — в один миг...
я ж, Васёк, тебе с любовью попихаю... что притих?
Или всё-таки желаешь, чтоб позвал я пацанов?»
Васька слушал, не моргая... и Ашот решил: готов!
Бля, не будет вырываться... Словно это был стриптиз,
перед Васькой раздеваться стал Ашот, спуская вниз
свои брюки... и, как пушка, у Ашота твёрдый член
к животу подпрыгнул тут же... Бедный Васька! Супермен
в своих грёбаных мечтаньях, в жизни трусом Васька был —
потому без трепыханий, словно кролик, он следил,
как Ашот, отбросив брюки, с залупившимся концом
сделал шаг вперёд... и руки протянулись к Ваське,
