сознании».
— Еще... любимый..
Галка обвила меня руками и толкнулась вверх тазом. Чуть достав, я коротким толчком послал до боли напряженный член еще глубже.
— Ах... вот так... так... так, — Галка повторяла сквозь сжатые зубы в такт моим толчкам.
Постепенно нас охватило чувство совместного ритма. Стараясь не потерять его, я чутко прислушиваясь к каждому мельчайшему движению Галки, стал убыстрять толчки... Вдруг Галка впилась в мое плечо ртом ее тело задрожало мелкой дрожью, и я почувствовал как сжимается и горячеет ее писька. Не контролируя себя, я, думая только о себе, глубокими толчками безжалостно совершал свой мужской ритуал над покорным и сладким женским телом, пока, наконец, волна неземного наслаждения не охватила все мое тело сладкой дрожью и тугой струей влилась в горячую глубину... Тяжело дыша, мы лежали друг на друге... Галка зашевелилась подо мной. Я поднял голову и смотрел на ее ставшее таким близким и родным лицо. Ее глаза сверкали от удовольствия, улыбка открыла ровные зубки. Потянувшись как кошка, Галка довольно расслабилась на мгновение и прошептала:
— Пора.
Конец. Мое сердце сжалось от боли и любви. Я смотрел, как она, не стесняясь, достала из-под подушки полотенце, широко раздвинув ноги и присев, вытерла себя. Это же ТО САМОЕ полотенце, больно пронзила меня ревнивая мысль.
«Этот кролик ебет ее ТУТ и она вытирается ЭТИМ полотенцем!»
Не имея сил смотреть на это и представлять ее в постели с мужем я отвернулся и торопливо заправился.
— Ну что, ты готов? — деловито сказала Галка.
Выражение ее лица приняло обыкновенный вид, словно не произошло никакого ЧУДА. Я взял ее лицо в ладони и поднял ее голову вверх. Галка просто смотрела на меня немигающим взглядом и ждала. Я прильнул к ее губам поцелуем. Ее губы покорно дали себя целовать Долгого поцелуя не получилось.
— Пошли, пора, а то там... — деловито сказала она.
Эти слова вернули меня к действительности. Людка, гости, жизнь — все раскрылось передо мной во всей своей тоскливой обыденности. Так после теплой постели и милых, романтических снов выходишь на осеннюю слякоть, а впереди ветер, прокуренный офис, и пошлость, пошлость...
На удивление наверху все прошло чисто. Разбирался вопрос: почему все мужики кобели так и смотрят налево.
«Потому, что мужики, — про себя заключил я».
Зайдя в туалет, умылся холодной водой, постоял и вышел, когда Галка уже запудрила всем мозги болтовней. С равнодушным выражением на лице, с трудом прикрывая свои чувства, я молча слил все остатки жидкости из бутылок в какую-то вазу и залпом выпил. Сил оставаться не было.
— Люд... , пойду-ка я, а то ничего не выходит у вас тут.
— Иди, а я тут еще побуду, — не поворачиваясь бросила через плечо Людка.
Вслед мне смотрели искристые с чертиками в глаза Галки. В углу, как перед судом присяжных, безнадежно ждал суда Толик. Его глаза грустно и понимающе смотрели на меня. Мне показалось, что он смотрел на меня с того момента, как я вошел...
Весь вечер ныло сердце так словно его укусил кто-то большой зубатой пастью...
«Не нужен я ей... — терзал я себя, очередным стаканом заливая тягучую ноющую боль».
Вечером я пришел домой поздно. Видеть никого не хотелось.
