второй серии, — добавил он, вновь улыбнувшись. — А хочешь... забудь. Ничего не было. Точка. А вообще... ты, Жека, классный парень... да? — он мне весело подмигнул...
Я ехал с вокзала на троллейбусе — люди входили, выходили, компостировали билеты... никому до меня не было никакого дела. Я вдруг увидел себя со стороны... обычный пацан, сидящий у окна... пидарас?... Троллейбус повернул на улицу Мира. Я сжал мышцы сфинктера... разжал... снова сжал, ожидая почувствовать что-то необычное... Мишка сказал... ничего не было... Не было, если не считать, что он трижды меня ебал... выебал меня, — мелькнула мысль. На остановке зашел какой-то пацан и, скользнув по мне равнодушным взглядом, уставился в окно...
У подъезда я встретил Саню, одного из своих друзей.
— Ты откуда? — он протянул мне руку.
— С дачи.
— Ночевал там, что ли?
— Ну, — кивнул я.
— Один?
— С братом... двоюродным, — добавил я.
— А я за продуктами, целый список здесь мать написала... Как рабыня у них, блин, Изаура... Саша туда, Саша сюда... — Саня сплюнул.
Мы постояли, поговорили...
Мишка сказал... ничего не было... Не было... или было?... а что, собственно, было?
— Ладно, ты позвони мне, — Саня протянул руку. — Серый обещал игру притащить...
— Ладно, — сказал я.
Дома никого не было. Я быстро разделся и, повернувшись в прихожей к зеркалу задом, наклонился, ладонями разведя ягодицы. Мне хотелось посмотреть на своё очко. Но смотреть было неудобно... точнее, рассмотреть что-либо было трудно, потому что чем сильнее я выворачивал назад голову, тем сильнее уходила в сторону моя голая задница. Что, собственно, я хотел увидеть, я толком не знал сам. Совершенно неожиданно мне пришло в голову другое решение. Я положил на пол зеркало и, расставив ноги, сел над ним на корточки — теперь было видно хорошо... Наклонив голову, я рассматривал своё очко — бледно-коричневый кружок в виде воронки, с точечкой посередине... ничего особенного... обычное очко... я потрогал пальцем...
Потом я лёг на диван и, закрыв глаза — вспоминая, как Мишка жарко сопел мне в ухо, как терся о мой живот своим твёрдым горячим хуем, стал торопливо наяривать кулаком...
