попутно приобретя для нее две банки джин-тоника.
Дома Сэг сварила пельмени и разлила по чайным чашкам вино, оказавшееся терпким и неприятно липким. Разговор не клеился, что было, в принципе, неудивительно, учитывая, что присутствующие практически не знали друг друга. Традиционно выпили за знакомство, любовь и родителей, и Валера начал уже беззастенчиво пялиться на мою грудь, как назло туго обтянутую зеленой шерстяной водолазкой. Аня потянулась к гитаре, небрежно взяла пару аккордов... На середине припева сбилась, начала сначала, снова запуталась и отложила инструмент, заявив, что гитара расстроена. И тогда Сэг крикнула: «Алеша!» Я и не знала, что он уже вернулся домой, но оказалось, что вернулся. Он вышел из своей комнаты, спокойно взял гитару и сел, но не с нами за стол, а на табуретку в углу, поправил колки и заиграл, привычно не обращая внимания на жующие физиономии напротив. Несмотря на субтильную внешность, голос у него оказался сильным и глубоким, хорошо поставленным, и пел он чисто, не путая слова и не перевирая мотив. Я слушала с удовольствием, а потом начала подпевать и почему-то обрадовалась, поймав его одобряющий взгляд. Вскоре мы — хотя я по-прежнему сидела на диване в нескольких метрах от него — уже были как будто вдвоем, вспоминая все любимые песни от БГ до «Крематория» — репертуар Алеши неожиданно совпал с моими музыкальными пристрастиями. Тем временем веселье продолжалось, и только Валера явно заскучал, потому что Сэг, позабыв о том, что собиралась подарить его своей благосклонностью, переключила все внимание на Аню. Она нежно обняла подругу за плечи и, время от времени целуя ее в обе щеки, засыпала комплиментами, рассказывая, как сильно любит эту замечательную девушку. Аня вопреки ожиданиям не убирала ее рук и поглядывала на Сэг с ласковой снисходительностью, как смотрят на озорного, но милого ребенка. Я ненадолго вышла.
Когда я вернулась, оказалось, что Алеши нет, Аня удалилась по-английски, а мертвецки пьяная Сэг вырубилась в своей комнате и практически не подает признаков жизни. Валера сидел на диване, плотоядно глядя в мою сторону. Я смертельно устала и хотела спать. От одной мысли, что придется как-то решать еще и вопрос с этим пародистом, меня начало подташнивать.
— Так, друг дорогой, — сказала я спокойно и серьезно. — Мероприятие окончено, гости удаляются по домам. Я ложусь спать. Тебя проводить?
— Я остаюсь, — нагло улыбнулся он.
— Ок, тогда твой диван этот, мой тот. Ванная там. Есть еще вопросы?
— Давай лучше еще выпьем, — он откупорил незамеченную Аней банку джин-тоника, глотнул и протянул ее мне, облив скатерть.
— Спасибо, я не хочу.
— А я выпью. Ты что, крошка? Расслабься... Ты мне нравишься. Иди сюда...
Он попытался обнять меня и потянулся губами к моему лицу, но я вывернулась и отошла в сторону:
— Я не ясно сказала? Или ты остаешься и ведешь себя прилично, или уходи.
— Да все в порядке... Иди сюда.
Мне не хотелось применять силовые методы, тем более, что они могут дать разве что возможность и время убежать, а бежать в данном случае было некуда. Поэтому я как могла доступно объяснила Валере, что его пригласила Сэг, а я к этому никакого отношения не имею. Вроде бы он понял и покорно пошел ложиться на второй диван, так что я потушила свет. Но минут через десять все началось по второму кругу. Он лег сзади и жестко схватил меня за грудь, второй рукой пытаясь расстегнуть брючный ремень. Я резко села:
— Отстань я тебе сказала!
— Да ты успокойся, киска... Я тебя люблю. Ты мне нравишься... Я тебя хочу...
— А я тебя нет. Ясно? Я не сплю с мужчинами, которых вижу первый раз в жизни. Кроме того я замужем.
— Ну и что? Кому от этого будет хуже? Я тебя хочу...
И он снова полез ко мне с поцелуями. Я оттолкнула его так сильно, что он стукнулся головой о
