По материалам уголовного дела
После смерти отца отношения с матерью совсем разладились. Переходный возраст. Во как! Борьке 14. Мать, сука, еще и хахаля завела. Борька видел как тот пару раз подвозил ее до подъезда. Работают вместе... ха. Знаем мы как они работают. Ей хоть и было всего 34, и личную жизнь нужно как то устраивать — это Борька понимал, но все равно злость брала. На каждое замечание матери Борис огрызался — да, ладно, заткнись ты. Младший — Коля тоже учиться хуже стал. Одиннадцать ему.
А, тут, где то полгода назад Борька связался с Валетом. Валет, крепкий парняга старше Борьки всего на три года, а уже по малолетке прошел, «зоны понюхал» — хаты бомбил, гопничал, на гопе и залетел. Отбыл свое, во двор вернулся, весь на понтах, подкрученный, на пальце кольцо наколото, между большим и указательным — четыре точки, а в центре еще одна — мол один в четырех стенах, по фене ботал не слабо. Короче, команду серьезную сколотил, два ствола достал. Мелочевкой уже не баловался. Магнитолы из машин, шапки, сумочки, цепочки — это для детсадников. За полгода на счету Валета и его братков было 20 квартирных краж, пять грабежей и четыре разбойных нападения на небольшие магазинчики, в двух из которых пришлось пострелять — две смерти. Вот и пригрел Валет Борьку, подъемных отстегнул. Пару раз на дело взял.
— Не обосрался. Молоток Борян!
Затянуло, бабки появились. Выпивать стал. Квартирку сняли у алкаша в соседнем доме, чтоб было где барахлишко сбросить, пожрать, выпить, блядей малолетних пожарить (к этому Борька быстро пристрастился, правда прокололся самый первый раз, ну да с кем не бывает).
У матери нервы совсем ни к черту стали, увидит Борьку пьяным — уйдет на кухню и сидит плачет тихонько. Борька как выпьет, так у него в башке сразу что то клинит и он дурак-дураком становится: матерится, драться лезет, (братану младшему однажды так между глаз зарядил — тот две недели с королевским фингалом ходил), а наутро голова на мелкие кусочки раскалывается и не помнит ничего.
В тот вечер он вернулся на рогах, хату небедную подняли и, как водится, отметили это дело. С трудом скинул колеса у порога, разделся, шарахнулся на кухню, засосал пол чайника прямо из носика и похилял в свою комнату. Тишина, спят все. Квартира трехкомнатная — это единственное, что от отца осталось. В темноте разделся, покидал шмотки на пол. Лег поверх одеяла. Голову на подушку, глаза закрыл — и как будто на карусели закрутился, и мутит: «Во бля, нажрался! Надо сходить сблевнуть немного». Встал и пошлепал, в темноте держась за стенку, в туалет. Еще член стоит как нос у буратины — не повезло сегодня с мокрощелками... «Подрочить что ли?» И тут мозги защемило опять. На автомате выполз и туалета к мамкиной комнате подошел, затормозил на секунду... «Да хули тут думать!» Двери открыл. Наугад, в сторону кровати двинулся... Сердце заколотилось... Откинул край одеяла и туда... Мамка проснулась, с спросонья понять ничего не может:
— Боря ты что?
А у него мозги видно вместе с закуской в унитаз спустились... Ночнушку задрал и шарит рукой по голому мамкиному телу... Сопит только...
— Прекрати, слышишь! — Попыталась отбросить его руку..
А он завелся уже, хрен кто его в таком состоянии остановит... Навалился на нее всем телом и рукой в трусы ей полез...
— Борис, перестань, мне больно... , — в ее голосе начали проскальзывать нотки ужаса.
Он губы ее нашел присосался, а рукой уже то самое место нащупал ради которого и пришел... Рубашку повыше задрал, нащупал лицом ее грудь, к соску припал...
— Борис, я кричать буду, — мать была близка к истерике, она пыталась скинуть его с себя, упиралась руками ему в плечи...
— Да заткнись ты сука! — продолжал шарить рукой у нее между ног, а второй, локтевым сгибом крепко сжимая ее за шею... Вдруг она замерла и перестала
