сейчас Борис понял, как проголодался и тут же набросился на еду. Изрядная порция алкоголя быстро добралась до мозга, он расслабился и, немного успокоился. Но, что же все же хотела сказать старуха, предупреждая его об опасности. Пока идет все нормально. А автоматчики у моста, наверное, охрана. Ведь золото моют. Там у моста, увидев парней с автоматами, Борис, прошедший «школу» на зоне, не решился вступить в конфликт, а как добропорядочный трудяга, послушно сел в вертолет. В голове витали тревожные мысли, но незаметно и они отступили на задний план.
Через пару часов пьяная компания, захватив с собой немного закуски и водку, шумной толпой направилась к одному из бараков.
— Здесь вы будете жить. Подъем в пять, — едва ворочал языком Никола.
— А... а п-проволока зачем? — полюбопытствовал тощий Сергей.
— Чтобы медведь не забрался, — съязвил бригадир и первым вошел в барак.
— Что, здесь бывают медведи? — не на шутку испугался Сергей.
— Полно... Но, их не стоит бояться. Бойся высшее начальство... Хватит, потом...
Компания прошла по длинному коридору и вошла в одну из комнат, сплошь заставленную ржавыми кроватями. На пять кроватей, застланных ветхим постельным бельем, было три сломанных тумбочки, старое зеркало и маленький стол. Быстро распределили места и снова сели за стол. Банкет продолжался. Для бывших бомжей, вечно голодных и не имеющих крова, казалось, наступила райская жизнь...
Проснулся Борис от сильного храпа. Сосед исполнял симфонию Моцарта. Уснуть не было сил. Он и толкал его в бок и откровенно пинал. Намаявшись, лег в постель и задумался о своем положении. Он понимал, что здесь что-то не так, но что, толком понять так и не смог. Скоро за окном задребезжал рассвет, прозвучало что-то похожее на пионерский горн и, барак оживился. Борис, подстегнутый тюремным инстинктом, быстро вскочил с кровати, нехотя поднимались другие. Через минуту в дверях показалась помятая физиономия Николы.
— Братва, поднимайтесь быстрее. Завтракать и на развод, — выпалил он и скрылся в дверях.
Ничего не понимающая братия, вывалила из барака. Около ста человек, поспешно умывшись под уличным умывальником, спешила к столовой. В этой суете чувствовалось какое-то напряжение. Никто ни о чем не говорил, только бросали изучающие взгляды на новеньких, и спешили к раздаче. Взяв изрядно помятый поднос, Борис пристроился в конец образовавшейся очереди, скоро подошли остальные товарищи.
— Интересно, куда нас сегодня? Если на дробилку, мне хана... , — услышал он чей-то дрожащий голос.
— Радуйся, если на дробилку, — ответил его товарищ. — Там хоть отдыхать можно, а в шахте...
— Скоро Дича приедет. На дробилке она не бывает, — задумчиво продолжил он.
— Тише ты, — испугался товарищ. — Что, давно в карцере не был.
По телу Бориса пробежали холодные мураши. Не раз ему приходилось посещать заведения подобного рода.
Плотно перекусив перловкой со свининой, Борис с товарищами вышел на улицу.
— А кормят здесь ничего, — довольный тараторил Сергей. — Если так дело пойдет, я быстро наберу свой прежний вес.
— Размечтался, — зло ответил Борис. — Посмотри на них, — головой он кивнул в сторону выстоявшейся шеренги. — Их кормят не хуже тебя, а что с них стало.
Действительно, на толпу было больно смотреть. Грязные, исхудалые, уставшие, они с трудом передвигали ноги. Работа выжила из них все соки. В глазах не было радости жизни.
— Две недели как-нибудь, а там...
— А там еще две недели.
— Не понял...
— Скоро поймешь, посмотри на второй барак.
Из дальнего барака, как на каторге при царе, выводили отряд старателей. У некоторых на руках и ногах были цепи. Их полусогнутые фигуры поднимались по узкому деревянному трапу и скрывались под тентом машины. По обеим сторонам
