между ног.
— Я возьму тебя сзади, Анири.
Она не может пошевелить даже головой — связанная и беспомощная.
— Ты моя, — шепчет он. — Только моя. Не забывай. — Его голос дурманит, слова кружат
голову. Я чувствую на бедре его нарастающую эрекцию.
Длинные пальцы Мидава медленными вращательными движениями мягко ласкают
мой клитор. Я чувствую на щеке его дыхание и мягкое прикосновение губ.
Его рука по-прежнему движется по кругу, и рефлекторно Анири начинает двигать в такт бедрами. Томительное блаженство течет по жилам, как адреналин.
— Не дергайся, — произносит он мягко, но строго, и медленно вводит в меня большой
палец, ритмично нажимая на переднюю стенку влагалища. Эффект совершенно сногсшибательный — вся внутренняя энергия собирается в этой маленькой точке моего тела. Я стону. Его палец не останавливается.
Закрываю глаза и стараюсь дышать ровно, вбирая беспорядочные ощущения, которые
высвобождают во мне эти пальцы, огонь, пожирающий мое тело. Я слышу свой стон.
Я не могу пошевелиться. Он крепко держит меня, не замедляя ровного, мучительного ритма. Это совершенно потрясающе. После очередного моего стона Мидав внезапно останавливается. — Пожалуйста... — умоляю я. Я не могу это выдерживать дальше. Мое тело так напряжено и так жаждет разрядки...
3.
Через час он сжалился, но тут же начал новую пытку сладострастием. Периодически отступая назад, помедлив, входит до конца. Это повторяется снова и снова. Дразнящий, медленный ритм и краткие мгновения, когда он полностью во мне, доводят меня до исступления.
— Так приятно тебя чувствовать, — говорит Мидав, и у меня внутри все начинает
трепетать. Он снова отступает и ждет. — Нет, не сейчас, — шепчет он. Когда дрожь
стихает, он начинает все снова.
— Я хочу, чтобы завтра каждое твое движение напоминало тебе, что ты была со мной. Ты моя.
Я испускаю стон.
— Прошу тебя, Мидав...
— Чего ты хочешь, Анери? Скажи мне. О чем ты все время просишь?
Я снова стону. Он снова отступает и, медленно поведя бедрами, входит в меня.
— Скажи мне, — просит он.
— Тебя, ну, пожалуйста.
Он самую чуточку увеличивает ритм, и его дыхание сбивается. Я начинаю ускоряться,
Мидав подхватывает.
В чувствах к нему и от него моя погибель, все это сталкивает меня в пропасть. Мое тело содрогается в конвульсиях, и я кончаю, громко выкрикнув его имя в подушку. Еще два быстрых толчка, и Мидав замирает, изливаясь в меня. Потом опускается мне на спину, уткнувшись лицом в мои волосы.
— Теперь пойдем. Ты сама выбрала этот номер в «Пододеяльнике» и я хочу попробовать на тебе все, что есть в этом номере. Где-то читал, что физическая боль в момент оргазма в несколько раз усиливает его. На острове, как я понял, при скрытом желании проверить это на себе — не получилось. Виноват в этом, как это ни странно, оказался я, освободив себя и тебя от этой участи. Но вот теперь и у меня большое желание доставить, прежде всего себе удовольствие, но получишь ли ты его при этом?... Увидим вместе.
Я беру Анири за локоть, веду под решетку и опускаю с нее цепи с черными кожаны-
ми наручниками.
Эта решетка сконструирована так, чтобы по ней могли двигаться цепи.
Я смотрю вверх. Она похожа на схему метро.
— Начнем здесь, но сначала я хочу трахнуть тебя стоя. А закончим вон у той стены.
Он показывает на большой деревянный крест в виде буквы Х.
— Я обожаю раздевать тебя сам, поэтому доставь мне удовольствие еще раз, надень опять свои кружевные розовые трусики и подними руки над головой.
Я повинуюсь. У меня такое ощущение, что я покинула свое тело и наблюдаю за происходящим со стороны. Это за гранью восторга, за гранью эротичности. Я никогда не делала ничего страшнее и восхитительнее одновременно — полностью доверилась человеку. Мидав встает рядом со мной, чтобы застегнуть наручники.
Он делает шаг назад и смотрит на меня из-под полуопущенных век
