подал с софы голос Никитка.
 Лицо барышни исказилось от злобы. В бешенстве она принялась что есть силы лупить его рукояткой, да все по одному месту, по хребту! Я испугался и отнял хлыст.
 — Бей еще, — хрипло сказал Никитка.
 Я торопливо развязал его.
 — Иди отсюда, от греха...
 Мы в ответе за тех, кого мы придрочили.
 Никитка схватил в охапку свою одежду, и, пятясь, выскочил за дверь. На полу осталась лежать только алая шелковая рубашка.