треск и следом на открытое место выволокли мои разбитые сани.
Народец вокруг костра загалдел и бросился потрошить мешки с подарками. От прилива крови к голове, да и грязи, залепившей лицо, я видел только силуэты. Черные полуодетые силуэты в красных бликах костра. Не в силах вытерпеть такой открытый разбой я завопил во всю глотку:
— Ах вы, сучьи дети! Да что вы удумали! Деда Мороза грабить? Да я вас... — и попытался стукнуть по земле посохом, которого у меня не было...
— Гыр, гыр, гыр... — раздался громовой возглас, и все вдруг сникли и остановились.
Настала гробовая тишина, только «стреляли» поленья в костре.
Огромные, черные как смоль ноги подошли ко мне. Я скосил вверх глаза, но увидел только коротенькую тунику, из-под которой свисал вниз толстый с огромной головкой член. (Прямо мечта всех женщин!). Только он был черного цвета, а головка отливала поблескивающей серостью. И опять:
— Гыр, гыр, гыр! — обращённое уже ко мне.
— Да пошёл ты! — только и смог пролепетать я, — что по-русски не можешь спросить?
Тишина... И вдруг тот же голос, тщательно подбирая слова, почти чисто по-русски переспросил:
— Ты кто?
Я растерялся. Замолчал. Опять наступила тишина.
— Мороз! Дед Мороз! — взвизгнул я, прерывая её.
— Пиздишь! — донеслось в ответ, — а где же Снегурочка?
При этих словах его член из висячего положения перешёл в горизонтальное, приподняв далеко не шотландскую юбочку. Кожа головки натянулась, на неё заиграли отражённые отблески пламени, а на стволе фаллоса, похожего по размерам, на дубину взбухли вены.
— Хер тебе, а не внучка! — заорал я, беря его «на слабо».
Опять тишина... Потом мой визави гулко расхохотался и, обернувшись к остальной толпе опять загыркал. Шест тут же вытащили из земли, бросили на землю и я почувствовал, как перерезали путы, связывающие меня. С трудом сел, растирая ноги и руки. От отлива крови закружилась голова, и мне в руки сунули какую-то чашу. Я, не раздумывая, выпил предложенное. Довольно кислое, похожее на брагу... Не самогон, но градусов двадцать в нём было. Меня чуть повело «налево», но тут же алкоголь прочистил мозги и я не нашёл ничего умнее, чем спросить:
— Бля! А где я, вообще, нахожусь?
Вопрос повис в тишине, а я понял, что пялюсь на здоровенные сиськи необъятной женщины поднёсшей мне выпивку. На ней, как и на остальных были даже не юбочки, а какие-то набедренные повязки, охватывающие живот. И бусы на шеях... Под повязкой виднелись непролазные, черные заросли волос, прикрывающие промежность.
— Оп — па... — прошептал я, — какая баба!
— Нравится? — прогудел тот же голос.
— Ага... — я не произвольно сглотнул и почувствовал как мой «стручок» встает по стойке смирно.
— Хочешь её? — опять тот же голос.
А я не могу оторвать глаз от этой бой-бабы и только киваю автоматически в ответ.
— Гыр. Гыр... — раздаётся снова.
Женщина, скорчив улыбку, встаёт раком. Поворачиваясь ко мне тугой задницей и опершись упругими и большими титьками о землю, раздвигает руками свои прелести. Моя челюсть «отпадает» до земли, по подбородку «бегут» слюни...
— Давай! — командует мой спаситель, — и снова произносит, — гыр... гыр!
Меня поднимают под руки, две молоденькие дивчины. Стаскивают мои штаны... Небольшая заминка. Похоже, мои семейники с большими красными звёздами произвели фурор. Их даже не сняли, а разорвали на сувениры, наверное. Но мне не до них! Я не могу оторвать взгляд от розовой влажной зовущей «мякоти» под чёрными ягодицами партнерши. Она словно устав, ждать начала призывно трясти ими, да так что у меня начисто отбило всю соображалку.
— Гыр... — снова пророкотало.
Одна из девушек тут же встав на колени, заглотила мой член и стала энергично его сосать и дрочить. Вторая целовала мою тощую задницу, поглаживая бёдра и играя моей ... роскошной бородой.
— По законам гостеприимства! Возьми мою первую жену... как друг семьи! — пафосно
