произнес голос, и добавил, — ты согласен?
— Да! — заорал я и, вытащив член из сосавшего его рта и перешагнув через девку, вставил свой пульсирующий член в громко хлюпнувшую вагину.
Рокот одобрения пронёсся над толпой. А я как бешеный заходил вперед — назад, ощущая непреодолимое желание трахать её до потери сил и удивляясь узости предоставленной мне щёлки... «Удары» сыпались как из ведра, она стонала, покручивая жопой активно подмахивая. Закостеневший «корень» с глухим шлепаньем врезался внутрь, активно разрабатывая и расширяя вагину. Бедра соударялись с ягодицами, и кто-то из «моих» дев, ласково гладил и мял набухшие яйца. Вообще, я был на вершине блаженства, и мне было всё равно, что ебу я её при большом скоплении народа. Кончили мы вместе. Она, громко причитая и оря что-то неразборчивое, а я, матерясь, восхваляя женскую сущность. Я пытался вытащить член из вагины, но меня прижали к горячей заднице и я заполнил спермой её лоно. Ещё несколько фрикций, звонкий звук вытесняемой из влагалища спермы и я сполз с её могучей задницы на землю. Тяжелое дыхание открытым ртом красное от возбуждения лицо и чувство удовлетворенности от выполненного долга. Но мой член остался свободным недолго. Опять: «Гыр!», и вот уже два язычка юркими змейками вылизывают начинающий поникать член. А вставшая партнерша потягивается, как кошка и сверкает от удовольствия как новый гривенник, подносит мне новую чашу с напитком.
Я жадно выпиваю предложенное и ласково шлёпаю её по голой заднице:
— Классная ты баба! — вопросительно гляжу на переводчика, или кого там...
— Гвен, её зовут Гвен. Она мать моих двоих сыновей! — гордо произносит он, — моя первая жена!
Перевожу дыхание и, наслаждаясь продолжающимися ласками, спрашиваю:
— А ты то кто?
— Я? — он удивляется, — Абдула! Вождь племени Поебутов! Учился в МИФИ! Магистратуру проходил в Оксфорде... Теперь командую здесь. А мы сейчас в центральной Африке, — тихо добавляет Абдула.
Потом глядя на то, как аппетитно у меня сосут, почесав бедро, заорал:
— Гюльчатай, гыр, гыр!
Из толпы окружавших нас негров, как я, наконец, рассмотрел, выскочила молодуха, лет восемнадцати. Несмотря на довольно выпирающий живот, она резво бухнулась на колени и тут же стала вылизывать напряженный и большой член Абдулы.
— Моя десятая жена! — потрепал он ей по щеке, с трудом впихивая хуй, в открытый до упора рот жены, — первенца ждёт!
Раздавались звуки приятного уху чмоканья, а я чувствовал, как наливается силой мой орган. Абдула уже развернув Гульчатай раком, засадил ей по самое «не хочу» в задницу. Мне хорошо было видно, как истончился сфинктер, охватывая его толстый член. А рот Гюльчатай округлился в стоне, как и глаза...
— Люблю, знаешь ли, в жопу...
Увидев мой взгляд, спросил:
— Не хочешь присоединиться?
Почувствовав подвох в вопросе, вежливо отказываюсь. Он спокойно вздохнул:
— Молодец! Умный, а то мне бы пришлось тебя после этого убить!
— Да мне и так хорошо, — сообщаю я ему, пряча вздох облегчения.
— Тогда так! Гыр! Гыгыр, гырррр, — рокочет он, а потом и переводит для меня, — тебе как моему другу и дорогому гостю делегируется «право первой ночи». У дочери моего брата завтра свадьба, и сегодня мы собрались на праздник: «Общественное лишение девственности...», а тут ты свалился сверху, — добавил он. — Короче ты первый, а потом по рангу все мужики. Последний жених, — и так хитро подмигивает мне.
— ... — растерянно моргаю я, пытаясь осознать ответственность.
— И дай мне десять минут с женой закончить...
Его мускулистая задница так и мелькала, двигаясь вперед — назад. Огромный фаллос как поршень входит в задницу, а эта молоденькая девчонка только повизгивает. Наконец, Абдула завопил, задергался ритмично, наполняя её кишку своим семенем. Когда он покинул гостеприимную попу, подскочила Гвен и вылизала его достоинство. Он развернулся к толпе и
