Солнце Египта.
В то лето, мы с мамой отправились погостить в одну из провинций Нижнего Египта. Мой дедушка, мамин отец занимал здесь должность смотрителя каменоломен фараона, был человеком богатым и весьма влиятельным в здешних краях и давно уже зазывал нас в гости.
Тот год выдался спокойным. Наш великий мудрый и воинственный фараон Анхотеп III в этом удовольствовался миром и не пошёл, как обычно войной на сирийцев, тирцев или иудеев.
И дядя Ра-Хотеп, старший брат мамы, в чьём доме мы жили отпустил нас с мамой в гости к нему.
Мама была просто счастлива. Она очень соскучилась по отцу и вдобавок, она очень любила живопись и виды оазисов, которыми изобиловал Нижний Египет, внушали ей невероятное вдохновение к художеству.
Мне уже было 14 лет и уже год я обучался в военной квинтиле военному ремеслу. Дядя прочил мне карьеру офицера, желая, чтобы я пошёл по стопам отца. Дядя занимал довольно внушительный пост при дворе фараона и ему не составило труда отпросить меня у ректора на время поездки матери. Дядя Ра-Хотеп хотел, чтобы я сопровождал мать в этой поездке. Во-первых дедушка соскучился и по мне, а во-вторых так бы он меньше переживал за маму. Путь и в самом деле был не близкий. У нас с мамой он занял десять дней.
Здесь, у дедушки мы гостили уже с половину месяца. Я был здесь впервые и всё мне было дико интересным. О, боги, никогда бы не подумал, что Верхний и Нижний Египет отличаются настолько. Как будто две совершенно разные страны. Духом средиземноморья здесь и не веяло. Это был суровый край. Край египетских храмов, жрецы имели здесь просто невероятную власть, занимая в здешних провинциях почти все руководящие должности. Если и в провинциях Верхнего Египта мало кто осмеливался им перечить, разве, что люди обличённые властью фараона, то здесь в их руках было всё, — и власть, и суд над жизнью и смертью. Несколько раз мне даже попадались воины легендарной Храмовой Стражи. И молва, о них не лгала. Чёрнокожие двухметровые гиганты в лёгких доспехах стражей одним своим видом внушали страх.
На границы Нижнего Египта постоянно накатывали орды диких племён, сжигая и грабя всё на своём пути. Потому Нижний Египет был гораздо беднее и малочисленнее. Местным жителям порой приходилось несладко. Корпус Храмовых Стражей нередко были их последней надеждой на спасение.
Мы с мамой ежедневно выезжали на конные прогулки, порой, забираясь очень далеко, где мама подолгу рисовала, наслаждаясь тишиной и красотой.
Тот день не предвещал ничего плохого. Такая же одуряющая жара. Я мечтал побыстрее оказаться в тени пальм очередного оазиса, который мама захочет запечатлеть на своем папирусе.
Если честно, мне эти прогулки по оазисам в последнее время стали порядком надоедать. Но я не хотел обижать маму.
Перед выездом слуги предупредили нас, что сегодня начинается Песня священных скарабеев. И, чтобы мы подальше держались от этих жуков. Не дай бог потревожить их Песню и об этом прознают жрецы. Прерванная песня скарабея считалась очень дурным предзнаменованием. За подобное в здешних местах срубили голову уже не одному несчастному.
Если честно, тогда я пропустил мимо ушей половину того, что рассказывал нам слуга.
В тот день мы снова забрались довольно далеко в пустыню. Я уже весь изошёлся потом, да и мама по-моему чувствовала себя не лучше. Но зато когда мы ступили в оазис, в который держали путь, мы просто раскрыли рты от восхищения.
Посередине песков это был, словно, маленький Эдем. Копна пальм обрамляла этот островок, посередине оазиса разливалось прохладное ключевое озеро, довольно глубокое. А прямо в центре этого озера высилась довольно-таки внушительная скала.
Мама аж захлопала в ладоши от радости.
Пока мама бегала по оазису, охая и ахая от радости, я пустил мулов пастись. В тени пальм развернул одеяло. Расставил еду и напитки, что мы захватили с собой.
Потом, скинув с
