делать всё это одновременно... и, делая одновременно, получать от этой одновременности двойное — взаимное — удовольствие... меньше часа тому назад, вставляя свой член в рот Зайцу, ощущая, как от воздействия горячих, влажно скользящих по вздыбленному стволу губ, сладко залупающих головку, огнём полыхает промежность, Баклан готов был подумать, что сладость эта — тот потолок, которого он достиг, а теперь он, лежа на койке, сосал сам, и это был кайф ничуть не меньший... ебать в туалете в рот Зайца было в кайф, но и сосать возбуждённо горячий член было ничуть не меньшим удовольствием — ничуть не меньшим, чем ощущать чьи-то губы на члене собственном, но теперь, когда всё это делалось одновременно, парни испытали кайф вдвойне, — промежность Архипа сладко гудела: ритмично насаживая свой рот на член Баклана, в то время как губы Баклана так же ритмично скользили по его собственному стволу, Архип точно так же, как и Баклан, испытывал самое неподдельное наслаждение... это был даже не кайф — это был полный улёт! Члены были солоноваты, но эта солоноватость не вызывала ни у Архипа, ни у Баклана ни малейшего отторжения — эта была та специфически мужская солоноватость, которая совершенно адекватно воспринималась ими в ответ на вдруг давшие о себе знать однополые импульсы... ах, как же всё это было классно!
Достаточно быстро оба нашли оптимальный темп и ритм, то есть приноровились друг к другу, так что уже не было никакой необходимости направлять члены руками, и руки обоих, словно дополняя и без того сладостные ощущения, взаимно заскользили по голым задницам, — с упоением трахая друг друга в рот, Андрюха и Саня взаимно ласкали друг другу ягодицы — гладили, мяли-сжимали, легонько тискали вожделеющими ладонями ... сочную, упруго-податливую мякоть полусфер... наверное, если б они за какой-то час до этого не разрядились с Зайцем, они бы наверняка уже кончили, но они делали это по второму кругу, и потому наслаждение длилось и длилось... лишь на короткое время выпуская члены изо рта, чтоб сглотнуть слюну, они снова вбирали их в рот — снова сосали, изнемогая от удовольствия... собственно, Архип Баклану не врал, когда говорил в канцелярии, что у него до армии бикса сосала — в рот брала, — Архипу в принципе это было не ново, но то ли те ощущения полуторагодичной давности успели притупиться-забыться, то ли сейчас играл свою роль тот факт, что Архип, чувствуя на члене жаром обжигающие губы Баклана, сосал при этом член Баклана сам, а только сейчас, с Саней, всё это было намного лучше — намного приятнее! — чем с той придурашной биксой, — парни сосали друг у друга, изнемогая от удовольствия... наконец, Архип первым почувствовал признаки приближающегося оргазма и, рывком выдергивая свой член изо рта Баклана, одновременно с этим выпустил чужой член изо рта своего, — резко дернувшись, Архип торопливо отстранился в сторону.
— Ты чего? — встревожено вскинул голову Баклан, готовый рвануться к тумбочке — к своим трусам; глядя то на Архипа, то на квадрат освещенного коридора, он вмиг обострившимся слухом пытался уловить признаки посторонних звуков... всё было тихо. — Чего ты? — прошептал Баклан, вытирая тыльной стороной ладони мокрые губы.
— Бля! Ещё бы немного — и я бы кончил... — шепотом отозвался Архип, объясняя своё столь внезапное отстранение. — Давай, бля... давай отдохнём чуть-чуть, и потом... в жопу попробуем — в очко. Хочешь?
— А ты? — увильнул от прямого ответа Баклан, ладонью легонько сжимая, несильно стискивая Архиповы ягодицы.
— Ясное дело, что хочу! — простодушно отозвался Архип, чувствуя, как наслаждение, свидетельствующее о приближении оргазма, медленно отступает, притупляется, словно опять сворачивается в невидимый клубок. — Хуля нам, пацанам, не попробовать... попихаем друг друга в попец —
