аккуратный сверток, из которого торчала только Витина голова.
— Какой ляля, — улыбнулась я, сунув Вите в рот соску, — Только чепчика не хватает.
— У нас есть, — сказала Настя, — Трикотажный, так что и на твоего налезет.
Настя принесла кружевной чепчик и я одела его семилетнему мальчишке.
Мальчишка выплюнул соску, явно собираясь ролтестовать, но я пихнула пустышку ему в рот.
— Забыл, что с соской нужно делать? — строго спросила я, — Только попробуй еще раз ее выплюнуть. Весь день проведешь в этих пеленках.
Бросив на меня испуганный взгляд, Витя принялся старательно сосать пустышку.
— Раз, два, взяли, — улыбнулась я, попытавшись поднять мальчишку со стола.
— Сейчас я тебе помогу, — сказала Лариса.
Мы с Ларисой отнесли Витю в одну из свободных детских кроваток.
— Действительно поместился, — усмехнулась я, — А теперь поднимем обе решетки, как положено. Что ты на меня так смотришь? Все малыши спят с поднятыми решетками. Посмотри на Колю с Вовой — у них обе решетки подняты. Не говоря уже о маленьком Артёмке. Всё! Закрывай глазки и спи.
Я отправилась вслед за Ларисой на кухню. Вернувшись через пять минут в зал, чтобы проверить Витю, я обнаружила, что он еще не спит. Мальчишка недовольно кряхтел и пытался ворочаться — насколько это позволяли ему тесные пеленки. Я прекрасно знала в чем дело, но притворно изобразила на лице недоумение.
— Почему наш малыш еще не спит? — тихо спросила я мальчишку, — Наверное голодный. Сейчас я принесу тебе молочко.
Я сходила на кухню и вернулась к Вите с наполненной молоком детской бутылочкой. Заставив мальчишку выпить все до последней капли, я снова сунула ему в рот соску.
— Не спит? — спросила подошедшая ко мне Настя, — Может его что-то беспокоит.
— Даж не знаю, — сказала я, стараясь сохранять серьезное лицо.
— Ага, так уж ты не знаешь! — тихонько засмеялась Настя, — Одного взгляда на ребенка достаточно.
— Неужели снова хочет какать? — улыбнулась я, — Что, Витя, хочешь по-большому?
Мальчишка молча кивнул, густо покраснев.
— Так в чем дело? — с улыбкой посмотрела я на Витю, — Какай в марлечку. Для этого тебя ей между ножек и обернули. Наверное уже так успел туда надуть. Сейчас пощупаю.
Я откинула одеяло и положила ладонь на Витины пеленки, как будто собралась их щупать, хотя сама просто сильно нажала мальчишке на живот, наблюдая за его реакций.
— Вроде сухой, — пожала плечами я и снова нажала Вите на живот.
После полминуты такого «массажа» я добилась своего — мальчишка не выдержал и громко обкакался.
— А ну-ка признавайся, что ты только что сделал? — улыбнулась я, с победным видом посмотрев на Витю.
Продолжая держать ладонь на Витиных пеленках, я неожиданно почувствовала под ней теплоту.
— Что, уже успел обкакаться? — с улыбкой спросила подошедшая к Витиной кроватке Лариса, потянув носом воздух.
— Ага, только что покакал, — подтвердила я, — А как надул в свой марлевый подгузник!
Настя приложила ладонь к Витиным пеленкам рядом с моей и понимающе улыбнулась.
— Ничего себе, — сказала она, — Надо срочно менять пеленки. Или переоденешь его в одноразовый подгузник, как остальных?
— Не собираюсь ничего ему менять, — заявила я, — Пусть так спит.
Я накрыла Витю одеялом и ушла на кухню. Проверив мальчишку через пять минут, я обнаружила его лежащим с открытыми глазами, правда еще через пять Витя уже спал.
Проспали дети где-то часа полтора. Мы с Ларисой и Настей сидели на кухне, болтая о всякой всячине. В-основном конечно обсуждали Витино наказание.
— Проснулись, — вздохнула Лариса, прислушавшись к происходящему в зале.
Настя с Ларисой встали из-за стола и быстрым шагом
