предвозвестили его приход.
Игнат Семеныч плотно прикрыл дверь светелки, скинул портки. Повинуясь его воле, лежащая на животе девушка широко развела ноги. Она не могла, не хотела смотреть. Стремительным рывком нечеловечески сильной руки монстр сорвал со своей жертвы разлетевшуюся в клочки одежду. Юное обнаженное тело невестки целиком оказалось в его власти. После непродолжительной ласки языком, черт ворвался вовнутрь. Резко. Глубоко. Начал двигаться, истязая непроизвольно сопротивляющуюся плоть. Он не спешил. У него был впереди целый месяц...
Когда свекор вновь заявился вечером, он застал свою пленницу все в той же позе. Между широко раздвинутых бедер, не стесняясь, выглядывала выпуклая промежность, розовый кружочек ануса призывно смотрел вверх. Вокруг него все еще можно было заметить следы вытекшего наружу бледного семени. Демону, похоже, понравилась подобная покорность. Разведя шершавыми ладонями податливые ягодички, он с увлечением принялся обрабатывать выставленное ему отверстие.
Во время всей процедуры несчастная Агафья не издала ни звука...
На следующий день повторилось тоже самое. Девушка оставалась безучастной. Лишь так, уйдя в себя, могла несчастная спасти свой, готовый помутиться от ужаса, рассудок. Агафья боялась, стеснялась, ненавидела. Презирала мужа, свекра, родителей, слуг. Весь мир... И себя... Но ничего не могла поделать. Лишь слезы, беспрерывно стекающие по теплой белой ткани наволочки, были ее утешителями. Только им могла она рассказать о превратившейся в непрерывный кошмар своей жизни.
На третий день мучителю наскучила безропотность несчастной. Агафья услышала его безмолвный приказ. Повинуясь, она, как была без одежды, вышла в холодный коридор. За пределами дома царила ночь и узкие сени оказались не освещены. Находя дорогу на ощупь, и едва не разбившись на крутой лестнице, девушка вышла во двор. Вокруг не было ни души. Не рвали глотки коты, не перекликались собаки. Словно лунатик, пошатываясь на неверных ногах, Агафья добрела до тускло светящейся небольшим окошком бани. За дверью мертвецкий холод невольно отступал перед жаркими клубами пара.
Голый, раскрасневшийся от жара, Игнат Семеныч, широко раскидав козлиные ноги грузно покоился на свежеоструганной лавке. Мокрые белые волосы плотно облепили его округлый череп, выделяя торчащие кверху черные рожки. Он довольно усмехнулся и кивнул, указывая невестке на большую как бочка округлую бадью.
Девушка послушно перекинула ногу через край и опустилась в горячую воду.
Демон расхохотался: тепло, быстро растекаясь по телу, неумолимо возвращало несчастную жертву из мира небытия. Нежная кожа приобрела цвет, покрылась бисеринками пота. Бледные губы налились красным. В оживших глазах невестки поселился страх. Несчастная поняла, что ей предстоит заново претерпеть все мучения.
Огромная потная туша приблизилась. Девушка с содроганием повернула голову: в протянутой руке свекра была зажата почти опустевшая бутыль браги. Решившись, Агафья зажмурилась и припала к холодному горлышку. В нее словно влился раскаленный свинец. Она закашлялась, захлебываясь мутной жидкостью, но не остановилась. Что угодно, лишь бы не видеть того, что будет...
Игнат Семеныч снова рассмеялся: с трудом дышащая девушка опустилась обратно в воду, пустая бутыль, звеня осколками, разлетелась в дальнем углу. Довольный собой демон плюхнулся обратно на блестящую лавку и плеснул кипяток на раскаленные камни. Повалил пар:
— Жар, как в аду! — он озорно подмигнул своей пленнице.
Тепло и алкоголь быстро делали свое дело. Спустя некоторое время разомлевшая в парной Агафья, выполняя пожелание свекра, уже стояла на скамейке в коленно-локтевой позе. Толстый длин член монстра без труда преодолел расслабившийся анус девушки. Она слабо застонала. Усмехнувшись, демон начал двигаться. Сначала медленно, не спеша,
