не скоро, а потому позволил себе, смаковать свои собственные ощущения...
[Надо сказать, что я очень люблю лизать пизду, но... только когда она соответствует неким определённым требованиям — форма, цвет, аромат, чувствительность и т. д. Мамина была идеалом во всех отношениях. Для женщины её комплекции у неё были аккуратнейшие губки, небольшой, но очень чувствительной клитерок, а её ароматом я кажется не мог надышаться. Когда через дней десять я уезжал от неё — продлив командировку «по вновь открывшимся обстоятельствам, требующих моего присутствия» — последнее что я сделал, стоя уже ... одетый перед дверью, я засунул пальцы в мокрую мамину писю, и потом до самого вокзала и даже чуть дольше, всё вдыхал и вдыхал этот фантастически прекрасный мамин аромат, очень жалея, что он постепенно пропадает. ]
... «Мамуля, подожди... Дай передохнуть... Ляг рядышком... « Мама, с некоторым сожалением выпустив мой хуй изо рта, легла рядом. «У тебя такая красивая попа — круглая, аппетитная... Заглядение!» «Главное — что тебе нравится... А вообще-то мне и раньше так говорили, я помню... Ох, и давно это было... Но я знаю — мужчины очень любят ставить женщину раком... ой, что я говорю!» «Ничего, ничего — мне нравится когда женщина в постели называет вещи своими именами... Меня это очень возбуждает. « «Ну, надо же — и это у нас с тобой общее! Ты же знаешь, в обычной жизни я слежу за речью, а вот когда с хорошим мужичком... « «Ебёшься?» Смеясь, мама слегка шлёпнула меня по губам: «Вот именно! Так эти слова в определённой ситуации сами как-то вылетают... Но — никто не жаловался и не возражал!... Я помню, ещё до замужества, в момент страсти я своему парню в первый раз выпалила... можно сказать?» «Конечно!» «Я вдруг, сама не ожидая, сказала вдруг... можно?... «Выеби, выеби меня как следует!» Так он чуть с ума не сошёл!» «Вот ты произнесла «Выеби меня!», а у меня у самого пипка дёрнулась!» «Ну, и славно! Так и должно быть. А у тебя очень сладкий... « «Ну, скажи, скажи... « «... сладкий... хуй... Нет, хуёчек... Не в смысле маленький, вовсе нет, а в смысле — очень приятный... вкусный такой... нежный... Я бы его изо рта так и не выпускала бы...»
«Мам, а я слышал, что матери иногда берут в рот пипки своих маленьких сыновей, это правда?» «Наверное так, потому что я сама, когда ты был совсем-совсем крохой, целовала тебя всего-всего и конечно не пропускала твоего малюсенького писуна... Целовала и сосала его как самую сладкую конфетку... Самое удивительное, что ты при этом сразу как-то странно замолкал... До этого мог плакать, капризничать, брыкаться, шалить, смеяться, а как только я его засасывала, ты сразу — сосредоточенно как-то — замолкал... « «Наверное мне страшно нравилось, только я этого совершенно не помню. « «Ещё бы чего не хватало — чтобы ты помнил... Где-то тебе было чуть больше годика, и я перестала это делать... Хотя, не скрою, я бы и дальше с удовольствием продолжала, но понимала, что нельзя: слишком уж серьёзно ты к этому относился. « «Вот откуда, наверное, у меня любовь к этому делу! Я обожаю, когда мне сосут хуй... Но так как ты это сейчас делала — это что-то потрясающее... Блаженство ни с чем несравнимое!»
После такого разговора мне снова страшно захотелось ебаться, но я понимал, что с такой роскошной женщиной мне надо быть в наилучшей физической форме. А сейчас мне явно требовался отдых.
«Мама, а ты помнишь? Мне давно тебя хотелось спросить... Это давно было, мне было тогда лет десять-одиннадцать... Мы ещё тогда жили в нашей комнате на Невском, и моя старая детская кровать стояла напротив вашей кровати, помнишь?» «Помню, конечно... Мы тогда страшно с папанечкой боялись разбудить тебя... Он мне ещё рот ладонью закрывал, чтобы я не кричала... Но ты, к счастью, спал крепко!» «Крепко-то крепко, но какие-то смутные воспоминания у меня всё-таки остались... Что-то неопределённое, но очень волнующее... Но зато я
