поддержке друг друга.
Острое чувство нежности пронзает меня. Я сразу забываю о том, что ненавижу летать. Машу головой отрицательно. Билл еле слышно вздыхает.
— А я, представляешь, каждый раз, как в первый...
— Угу, — поддерживаю я разговор.
— По сути, ведь что такое самолет? — продолжает нервно рассуждать Билл, — Листы железа, скрепленные гаечками плюс какой-то там двигатель... Вот и все. Считай, что консервная банка. А мы — в ней...
Я беру его холодную ладонь в свою и слегка сжимаю, побуждая продолжать говорить. Люблю, когда он такой.
— Вот... И мы все просто висим в воздухе, правильно? Как мухи... Хотя нет, при этом мы еще и летим. Это же просто бред сумасшедшего — несущаяся с огромной скоростью консервная банка, начиненная живыми людьми...
Я молчу. Интересно, куда дальше заведет его фантазия?
Но он тоже замолкает. Смотрит в одну точку и молчит. Я понимаю, что он рядом, только по тому, как ласково его пальцы поглаживают мою ладонь. Мне приятно, слегка щекотно и я чувствую, как туго скрученная внутри меня пружина потихоньку распрямляется.
Он переплетает мои пальцы со своими, и я окончательно расслабляюсь. Как я заснул, не помню.
* * *
Резко открываю глаза. Наверное, слишком резко — все как-то расплывается. Я заботливо укрыт пледом, кепка лежит на соседнем сидении.
А Билла нет. Где мой Билл?
Недоуменно верчу головой, осматриваюсь по сторонам. Большая часть людей в салоне тоже спит, кто-то читает, кто-то работает за ноутбуком. Ищу своих. Все, как всегда — Георг дрыхнет, смешно перекосив открытый рот, а Густав режется сам с собой в какую-то дурацкую видеоигру. В детстве, видать, не доиграл. Усмехаюсь мысленно.
А Билла нет...
Встаю с кресла и иду искать своего брата, чувствуя себя при этом персонажем зауряднейшего ужастика. Усмехаюсь второй раз.
Мы сталкиваемся с ним возле туалета. Буквально налетаем друг на друга. Я рефлекторно обхватываю его тщедушное тельце руками, в ответ он сильно-сильно прижимается ко мне, положив голову мне на плечо. Его безумная прическа щекочет мое лицо, но я терплю.
Все-таки, как же сильно я люблю этого маленького вредного человека!
— Том, я люблю тебя, — говорит он мне в ту же секунду и поднимает голову.
Медленно-медленно приближает свои губы к моим, как будто еще сомневаясь, как будто еще не до конца решившись, как нужно поступить.
Не могу ждать — рывком преодолеваю оставшееся расстояние и чувствую его мягкие губы под своими. До чего же хорошо... Он начинает целовать меня первый, сначала верхнюю, а потом нижнюю губу, стараясь не задевать мою сережку (моя визитная карточка, фирменный знак). Знает, что я этого не люблю. Как-то неловко проводит своим языком по моему, как будто предлагая... Я не отказываюсь... Как я могу?
Чувствую, как начинаю буквально дуреть, стоя тут с ним за тоненькой шторкой и целуясь, словно в первый и последний раз в жизни.
Он отрывается от меня:
— Кто-то идет. Пойдем, Том.
Я никак не могу отойти, тупо киваю головой и все равно стою на месте.
— Я первый пойду, ладно? Чтоб без палева...
Практичный ты мой, блин. Обожаю тебя.
Билл выходит из нашего убежища и идет к нашим креслам.
На выходе я сталкиваюсь с каким-то лысым мужиком. Так вот кто нам помешал... Чувствую к этому товарищу немотивированную неприязнь, улыбаюсь тут же своим злобным мыслям и иду на свое место.
Усевшись поудобнее, протягиваю руку Биллу. Он радостно хватается за нее.
Я спокоен. Он счастлив. Обожаю летать.
__________________
Глазами Билла
Я стою перед зеркалом и тщательно подвожу правый глаз. Наташа, конечно, хорошая визажистка, но я всегда чуть-чуть переделываю ее работу на свой лад. Чтоб глаза были еще чернее, чем она делает. Правда, становлюсь похожим на вампира, но, наверное, за это меня и любят...
Сегодня вечером у нас всех важное
