Поднявшись с берега речки наверх, я сразу же оказываюсь среди малышни. — Ты туда с мамой спускался? — интересуется Катя. — Да, — отвечаю я невозмутимо. — Мне надо было ей там кое-что показать. — Можно мы спустимся к ней? — Нет, нет! — на сей раз в некотором замешательстве говорю я. — К вам у меня другая просьба... — Какая?И пока я думаю, какой просьбой их озадачить, Надя напоминает: — Это просьба твоей мамы пригласить Акулину Фёдоровну взглянуть на нашу коллекцию бабочек?Вообще-то я сам собирался заняться этой самой Акулиной Фёдоровной, спровадив её мужа к маман... Но, может быть, это и к лучшему, если разделят их малыши? Получив моё согласие, они кидаются вперёд, а я, не торопясь следую за ними. В беседке я застаю господина Жукова уже в одиночестве. Увидев меня, он вскакивает со скамейки и спрашивает: — Куда вы подевали свою маму, молодой человек? — Насколько я знаю, она захотела спуститься к речке. — К речке, говорите? Я смогу её найти? — Навряд ли. Но я запомнил, где она стала спускаться от тропинки, идущей по-над берегом. — Не будете ли вы так любезны показать мне, где начинается этот спуск?Охотно выполнив эту просьбу, я чуть ли не бегом возвращаюсь в имение, чтобы пригласить его жену совершить любопытное путешествие, во время которого собирался продемонстрировать ей неверность её мужа. Она сидит на нижней террасе и терпеливо рассматривает содержимое альбома, листаемого перед нею Надей. Я усаживаюсь в сторонке в ожидании благоприятного момента, чтобы вмешаться в их беседу. Около меня то и дело задерживаются для обмена несущественными репликами снующие по каким-то делам из дома и обратно девицы и их матери. Марию Александровну я останавливаю сам, интересуясь, почему в такую хорошую погоду все здесь и никого нет в купальне. — Да вода, наверно, не такая уж тёплая для купания. — А я-то, не видя тут никого из мужчин, подумал, было, что они все на берегу. — Нет, у них наверху преферанс. — И Константин Константинович тоже? — Нет, он же не в отпуске, а на работе. Так что, отобедав, уехал в Гривно. — Он сегодня вернётся? — Наверно... Может быть, даже к ужину... У тебя к нему какой-то вопрос? — У меня вопрос к вам, Мария Александровна... Сможете ли вы уделить мне немного времени, чтобы выслушать его и дать на него ответ? — Я сейчас бегу на кухню, а потом мне нужно вернуться к себе... Вот тогда и поговорим... Хорошо?На террасу поднимаются с улицы Ольга и Ангелика, и последняя громко, так чтобы было слышно всем, спрашивает меня: — Саша, куда ты дел свою маму? И случайно не знаешь, где господин Жуков?Заметив, как при этих словах приподнимается и оборачивается в нашу сторону голова госпожи Жуковой, я отвечаю: — Им, кажется, надо поговорить о чём-то важном...Ольгу и Ангелину сменяют пробегающие мимо Ксеня со своей мамой. — Надеюсь, ты не забыл ещё про свою невесту и будущую тёщу? — бросает мне госпожа Самарина. — Что вы, — Елизавета Львовна, — отвечаю я. — Мне льстит, что вы не забыли меня и выделяете своим вниманием.Через несколько минут она возвращается, но без дочери, а с хозяйкой. — О чём ты хотел спросить меня? — спрашивает та. — Вопрос, который я собирался задать вам, Мария Александровна, не терпит досужих ушей, — указываю я на малышей, беру её и её подругу под руки и веду к двери в коридор.А там, остановившись у двери в спальню хозяев, продолжаю: — Да простит меня моя будущая тёща, но этот самый вопрос мне, чтобы не смущаться, хотелось бы задать с глазу на глаз... — Вот пострел! — смеётся она, дружелюбно хлопая меня по плечу. — Как научился разговаривать с дамами и уговаривать их! Ну что ж, разрешаю вам удалиться.При этом она берётся за дверную ручку и тянет её на себя, как бы приглашая нас войти туда. И когда, вслед за госпожой
