конкретно это проявилось, вы можете сказать...
— Попробую, хотя мысли мои путаются... Вы знаете, что я тут читаю книжки, которые вы считаете вредными, но которые будят воображение...
— Вот как? Представляю, в каком направлении оно может развиваться!... Чего уж тут хорошего?
— Как сказать... Во всяком случае приятное чтение... И вот, начитавшись всего этого, я хочу представить себя, какие приключения случались с людьми, которых я знаю и как бы они повели себя в подобном случае со мною...
— Это кого же вы имеете в виду из тех, кого знаете?
— Да всех, кого только в данный момент вижу! Только что это была Лика, а сейчас — вы!
— Ну это уж совсем... не знаю, как выразиться, — ни в какие ворота не лезет...
— До ворот ещё далеко, хотя я и об этом мечтаю... И о калитке тоже... Но был бы счастлив для начала, чтобы мне кто-нибудь разрешил посмотреть в окошко на свои любовные радости и таким образом сравнить прочитанное с настоящим...
— Чем больше я вас слушаю, тем больше поражаюсь... И больной фантазией и... Где это видано, чтобы... Даже слов не могу подобрать... Вы похожи на человека, про которого говорят: его гонят в дверь, а он лезет обратно через форточку... Что с вами делать?
— Ничего! Только поцелуйте меня, дорогая Мария Александровна!
— Обойдётесь! Читайте своего Казанову, а я пойду по своим делам.
Вечером, хорошо поужинав и попросив у хозяйки разрешения взять с собой сластей, я удаляюсь к себе и начинаю ждать, когда весь дом уснёт. Наконец, моя дверь открывается и входит жена управляющего. Моё сердце заколотилось. Я целую её, причём засунув язык ей в рот. Она отвечает тем же. Однако, увидев, что я принимаюсь скидывать с себя одежды, говорит:
— Не спешите!... А то возбудитесь и выстрелите словно из пушки по воробьям... Запрём сначала дверь... Вот так!
Я следую за ней, мну её груди, пытаюсь достать до промежности...
— Погодите же! Дайте мне раздеться!... А ещё лучше будет, если вы сделаете это сами... Начните с рубахи... Или нет, дайте я сама скину юбку... Куда её положить?
— Да вот, на стул... Или на его спинку...
— Повешу лучше на спинку кровати... Идёт?
Я киваю головой и, продолжая неотступно следовать за ней, высоко поднимаю подол её рубахи. Она поворачивается ко мне, и настаёт очередь удивляться упругости её грудей, не очень больших и с редкими чёрными волосиками вокруг ореолов. Приподнимаю её сиськи, но рассмотреть их не даёт опустившаяся ткань рубахи.
— Пустите! — говорит она и, скрестив руки на подоле рубашки, тянет её вверх через голову.
И теперь, когда она оказывается полностью раздетой, я замечаю, что гостья моя вовсе не худа, как мне показалось первоначально, и что она вполне в теле. Чёрные волосы покрывали лобок и поднимались до пупка. Густыми, как у мужчины, волосами заросли и её подмышки.
— Приляжем? — предлагает она и делает несколько шагов от спинки кровати к середине одного из её краёв.
С восторгом взираю я при этом на её задницу, на плотно смыкающиеся друг с другом пикантные ягодицы. Присев рядом с ней, я устремляю пальцы к губам вокруг её щели и обнаруживаю, что они слегка раздулись, а клитор уже отвердел. Должно быть, она подмылась, поскольку там ничем не пахло.
— А вы что, так и останетесь в рубахе? — спрашивает она, опускаясь на спину.
Я моментально скидываю свою сорочку и набрасываюсь на красотку, которая ритмично задвигалась, когда я принялся энергично тереться своим колышком о её живот. Но малость спустя она заявляет мне:
— Всё это не так делается!... Встаньте-ка...
— Но зачем? — недоумеваю я.
— Я хочу увидеть вас во весь рост. Можно?
Но когда я поднимаюсь, она задирает ноги, открыв волосатую промежность до самого зада. Я тут же наклоняюсь, чтобы просунуть туда палец и какое-то время выжидаю. И когда
