наоборот — это было интересно... и потом — ему, Петьке, это было приятно! Очень приятно...
Совершенно не сведущий ... в армейской иерархии, Петька достаточно быстро вычислил, что солдаты Саня и Паша — это «солдаты старшие», солдат Рома — «солдат средний», а похожий на девчонку миловидный Толик является «солдатом младшим»; при этом все четверо были улыбчивы, белозубы и внушали Петьке не страх, а нормальную человеческую симпатию, и особенно... особенно — «старший солдат» Паша, ладонь которого скользила по Петькиной попке...
— Ну, так как, Петя? Побалуемся немножко? — солдат Паша, обняв Петьку за плечи, придвинулся к нему, лежащему на животе, близко-близко; солдат Паша спросил это почему-то шепотом, при этом шепот был не менее возбуждающ, чем ладонь, и Петька, невольно подражая солдату Паше, так же шепотом спросил:
— А как? — и посмотрел при этом на солдата Пашу с нескрываемым любопытством.
— Ну, как... способов, Петя, много, но мы здесь все любим массаж... Как ты относишься к массажу?
При слове «массаж» Петька тут же подумал про Мишку, который под словом «массаж» всегда подразумевал их совместную дрочку — Мишка, когда он хотел писюн подрочить, всегда говорил: «давай помассируем», и они, достав члены, на глазах друг у друга дрочили... и потому, услышав слово «массаж», Петька вначале подумал, что солдат Паша предлагает ему, Петьке, принять участие в совместной дрочке, но уже в следующую секунду Петька подумал, что, когда они с Мишкой «массажировали», жопу при этом никто никому не лапал, а солдат Паша только что гладил и тискал круглые Петькины булочки... ну, и что это значит? Может быть, солдат Паша хочет предложить какой-то «другой способ»? Он же только что сам сказал, что способов много, — подумал Петька... конечно, теоретически Петька знал, что есть такие способы, как «в жопу» и «в рот», но тогда — при чём здесь «массаж»? И потом — «теория» была так далека от Петькиной «практики», что Петька между «отвлечённой теорией» и «собственной практикой» ничего общего не видел; он хотел спросить про «массаж», но спросить ничего не успел — солдат Паша, скользнув рукой по Петькиной спине, снова погладил ладонью упругие Петькины булочки... и — Петька почувствовал, как палец солдата Паши через шорты упёрся в то место, где у Петьки было заднепроходное отверстие — «очко»; Петька знал, что заднепроходное отверстие у пацанов называется «очком»... и, почувствовав, как палец сверлящим движением надавил через шорты на сжатую дырочку, совершенно некстати Петька вспомнил, что Стас — пацан во дворе — когда с кем-то поссорится или на кого-то начинает злиться, всегда говорит «поцелуй меня в очко!», и пацаны, слыша это, всегда смеются...
— Вот здесь, Петя... здесь, если ты, конечно, не будешь возражать, мы можем немножко помассировать... , — говоря это, солдат Паша медленно вращал пальцем между Петькиными булочками. — Как, Петя? Не будешь возражать?
Член у Петьки стоял, и то, что делал «старший солдат» Паша, Петьке нравилось, — Петьке, лежащему на животе, было приятно... да, Петьке было приятно это «сверление» между булочками, — «теория» и «практика» стремительно сближались, и то, что еще минуту назад выглядело для Петьки совершенно абстрактно и потому нереально, на глазах обретало вполне конкретные очертания, превращаясь в реальную перспективу... значит, — не без удивления подумал Петька, — Паша хочет «в жопу»... ну, ни фига себе! — подумал Петька; это было и странно, и в то же время необъяснимо притягательно, — Петька уже понял, на что именно намекает «старший солдат» Паша, и снова... снова это Петьку нисколько не испугало — страшно Петьке не стало; а на что именно намекал «старший солдат» Паша, догадаться было нетрудно — не такой уж Петька был и маленький, чтоб совсем ничего не понимать, — солдат Паша
